(StarStalk147) - Истоки ненависти (СИ)

Живая машина. Книга V. Истоки ненависти

Пролог

Золотой свет Аполотона ярко отражался в летящих на землю снежных комьях, облепляющих округлые тела небоскрёбов и их изогнутые крыши. Со свистом проносились по магнитным дорогам поезда. Гудели, противостоя бурану, мутоты-наблюдатели, вьющиеся вокруг дозорных пунктов внутри зданий. Шустро проносились по разметкам на дорогах роботы с тепловыми пушками, защищая асфальт от снега. Льющаяся по желобам тёплая вода уходила в портовый район и сливалась обратно в океан, как обычно холодный и суровый. Приветливо светились округлые окна многочисленных зданий, озаряя бетонные стены белыми и золотыми огнями. А в небе, сияя, словно звезда, красовалась эмблема Технократии Новое Кайлити — чёрная раскрытая ладонь с горящим над ней Светочем — символ светлой мысли.

Из окна его комнаты портовый район и Сизый океан простирались как на ладони. Попадающие на окна снежинки таяли, стекая каплями воды, но Урси, тихо стоявший в темноте у подоконника, не обращал на них внимания. Тёмные волны бесшумно накатывали и разбивались у высоких причалов — погода разыгралась не на шутку. Корабли отогнали в закрытые доки у южной стороны бухты, чтобы сохранить от надвигающегося шторма.

«Ни секунды покоя, — бурый беот прикрыл глаза, — за полгода — ни единого дня без боёв. Как же много мы потеряли…»

Сводки новостей с южного и восточного фронтов также были неутешительны — Ловитания всё ещё оставалась наполовину оккупирована эххийцами, а Даэлакский округ погряз в бесконечных боях между Альянсом и Союзом. От Талтийского леса в тех местах остались лишь выжженное поле горячего пепла, отравленный воздух и слёзы тех, кто потерял своих близких. Лишь тактикой вылазок и внезапных ударов «Первородному Огню» удавалось сдерживать натиск бездушных клонов, управляемых новусами, но без нотов противостоять армии людей было попросту невозможно. Эххийцы превосходили их подготовкой, численностью и пси-способностями, используя не только телепатию и телекинез, но и доселе неведомые анимагенам пирокинез, левитацию и технопатию. Помимо этого, шло противостояние и в «истинном» мире, между Сноходцами Сольтена и Сопранисами Ауколиса, пытающихся воздействовать на подсознание живых в мире реальном.

Как ни пыталась Юмена уговорить Владыку Королевства прекратить войну, но жажда ресурсов и новых земель перевешивала слова Соланис, да и всего Хора. Сама новус всё ещё находилась в Аполотоне, твёрдо решив остаться связующим звеном для мирного диалога между анимагенами и людьми. Она всё ещё верила в мир.

«Почему же ты говорил, что нам надо их бояться? — Урси слегка нахмурился. Если бы не Юмена, картами которой они воспользовались, анимагены не смогли бы отбить и первые атаки на Кайлити. Она активно строила доверительные отношения между самим Хором и нотами Кайлити в «истинном» мире, и сейчас, благодаря её стараниям, у них появился крошечный шанс закончить войну. — Что такого страшного ты в них видел, Рерар Хонти?»

— Иногда, страхи нужно отбросить, чтобы двигаться к своей цели, не так ли? — ехидно спросил кто-то голосом, от которого у беота замер генератор. — Сколько ещё анимагенов ты погубишь ради призрачных идей от сомнительных незнакомцев?

— Ты… — он резко развернулся, глядя в темноту комнаты. — Как…

— Сколько ещё погибнет анимагенов, Старший Советник? — на него смотрело два зелёных секторированных глаза. — Хотя, тебе больше подойдёт другое звание. Убийца!..

— Нет! Лункс, я не…

— Урси? — медведь вздрогнул, выходя из дрёмы. Буран усилился. Капли за стеклом отражали свечение его глаз, и глаз Вульпи, зашедшего в комнату. — Пойдём, там это… всё не выговорю… А! Конселильум собирается.

Глава I. Штормовое предупреждение

Серебристо-голубая карта Кайлити мерцала в полутьме аудитории Консилиума, излучаемая проектором под потолком. Платформы нотов расположились ровным кольцом вдоль стен сферического помещения перед самой проекцией, на которой сияли белые и сизые значки. Едва слышно работали обогреватели в вентиляциях — зима в этом году выдалась на редкость холодной и снежной.

— Слишком рискованно, — заявил Беллиус, под согласный кивок стоящего рядом нота в тёмно-синем камзоле со значком на груди в виде десяти раскрытых ладоней — символ А-Децемвира, — я ещё раз настаиваю на --">