Софья Валерьевна Ролдугина - Север и юг

песнях и блаженном пьяном тумане домашней ойги на пряных травах.

От ночёвки под крышей я отказываюсь – не место мне в этом доме. Не сейчас.

Напоследок обнимаю Фог, как сестру, и шепчу ей:

– Будь сильной, хорошо? А если захочешь меня увидеть – назови любому сказителю моё имя, и я вскоре найду тебя. Светлого пути тебе, Фогарта! И Алиша береги.

– И тебе светлого пути, Дёран! – плачет, дурочка, сама не зная почему.

Фог с Орой остаются дома. Алаойш провожает меня до окраин Шимры.

В тени дерева чи, куда не попадает свет ни старшей, ни младшей луны, он останавливается и спрашивает:

– Ты ведь зашёл попрощаться, Дёран? Ты знал?

Лгать смысла нет.

– Чуял. Ведь сегодня, да, Алиш?

– Или завтра. – Он отворачивается. – Или через дюжину дней. Но скоро. Я тоже… чую. Ты спрашивал, отчего я не хотел брать Фог в жены? Вот потому и не хотел, – осекается он. – Пожалуй, скоро уйду. Далеко. Не хочу мучить её.

– Понимаю, – касаюсь его руки. – Светлого пути тебе, Алиш. Я постараюсь найти тебя потом.

– Не обещай невозможного, – просит он негромко. – Светлого пути!

После этого я иду, не оглядываясь. У сказителей нет дома; нам не о чем жалеть. Но Алаойш и Фог пока хранят этот дом, вместе.

Быть может, я смогу навестить их ещё раз.

1. Спутник

Алаойш Та-ци, Восточный Лоргинариум

Когда он очнулся, уже почти наступила ночь. Нечто подавляюще громадное нависало над ним, заслоняя и небо, и землю, и даже сами его мысли.

«Спутник», – возникло в пустоте слово, а затем пришло имя.

Это показалось правильным.

Теперь он не знал ничего, кроме одного: он – эстра, а спутника зовут Алаойш Та-ци.

Куда мне идти?

Спутник безмолвно простёр руку к западу, потом к востоку. Тени метнулись вслед за движением; эстра почувствовал, как в него по крупицам вливается знание – о сторонах света, о времени дня и ночи, о том, что смолистые деревья, подобные тем, что растут вокруг, бывают лишь в горных долинах Лоргинариума. Постепенно эстра осознавал, что ему следует подняться и вырезать ножом, заткнутым за пояс, длинный посох из тонкой и прямой ветви, а затем повязать на неё алую ленту – ту самую, что обёрнута сейчас вокруг его руки. А исполнив всё это, идти на восток.

С востока дул ветер и пахло дымом. А ещё – там дрожало лиловатое марево, невидимое глазу простого человека, и оно называлось морт.

Закончив вырезать посох, эстра ощутил мертвящую тяжесть. Спутник, заслоняющий небо и землю, выжидал.

– Я благодарю тебя. – Слова давались нелегко, точно их силой приходилось вытягивать из памяти. Но они были единственно верными и давали облегчение. – Я буду звать тебя снова.

Спутник взметнулся к небу потоком искр, но одна из них зависла над левым плечом эстры холодной звездой.

Тяжесть исчезла.

Дорога к человеческому жилью обещала быть долгой.

Сперва подлесок почти не мешал – редкие молодые побеги легко перешагнуть или обойти. Но вскоре заросли начали становиться гуще и гуще. Колючие лозы, усыпанные мелкими белыми цветами – поздняя весна в горах бывала долгой, – переплетались с кустарником и повисали на старых деревьях, временами образуя непроходимый заслон. Простое чёрное одеяние с широкой накидкой, перетянутой широким поясом, мало подходило для такого путешествия, и вскоре эстре пришлось остановиться, чтобы снять её и остаться в одной плотной рубахе. Под плотной рубахой оказалась другая, гораздо нежнее и тоньше, а ноги были замотаны до колен широкими полосами ткани. Эхо воспоминаний шептало, что выходить в таком виде к людям непристойно; здравый смысл говорил, что куда хуже изодрать шипами единственную накидку.

«Хиста. Это называется хиста».

Через некоторое время эстра понял, что о чём бы он ни задумался, в голове обязательно начнут всплывать обрывки разрозненных сведений об этом предмете, будь то одежда, какое-то растение или деревенские традиции. Что-то из тех полувоспоминаний-полуозарений казалось непререкаемой истиной, что-то предположением, а что-то – смутным откликом из сна. Когда на прогалине в лесу попалось дерево, под которым в изобилии лежали мелкие плоды в светло-коричневой скорлупе, странник вспомнил, что они на вкус пряные, немного смолистые и что ими можно хорошо утолить голод, но потом обязательно захочется пить.

Вот только эстра не мог понять, хорошим ли кажется их вкус или же --">