Фарход Абдурасулович Хабибов - Из дневника попаданца-Необычный попаданец в 1941г.

Позвольте представить на ваш суд, первую часть дневника, нашего современника. Так получилось, он каким-то образом умудрился (а может не сам умудрился, а какая-то внешняя сила закинула его) попасть в 1941 год из жаркого лета 2012 года. Нам в руки попался дневник, где наш попаданец записывал свои переживания, приносим извинения, за слабую грамматику, орфографию и стиль, ни мы, ни автор, не являемся стилистами (и боже упаси). Кстати, извиняемся так же, за словарный запас нашего автора, говоря высоким штилем, десница дипломатичности и культурной образованности не коснулась нашего автора.

Для удобства чтения (а если честно, для завлечения простодушного читателя), вставляем один из отрывков, дневника, затем, все пойдет по порядку. Администрация.

Единственный путь, у меня теперь, это умереть, но забрать с собой на тот свет побольше гитлеровцев. Увы, и на этом пути меня ждет засада (почему?) да потому что я же реальный представитель нереального класса "деньсурковцев". Этакий среднеазиатский новоявленный Дункан Маклауд (он же "Горец"), я убить могу кого угодно, а меня фигвам, меня не убить. И напрашивается вывод, я должен стать кем-то типа Манзырева-Леонова из классика (Конторовича конечно), и направо налево мочить гитлерюг. Да с ного-руко-башко-носо машествами я не особо дружу, зато Манзырева легко можно было пристрелить, а меня пристрелить, это все равно, что Волгу выпить, причем насухо как Либрез Инвизибл.

И я иду инстинктивно куда-то вперед, тем более в лесу ориентироваться я не умею, в степи, в горах без проблем (я там вырос), но лес – для меня темный лес (успокойтесь языковые пуристы, это спецтавтология, каламбур). Натыкаюсь на немецкую цепь, немцы старательно прочесывают лес, ищут меня (теплится надежда, что не только меня, может не всех наших, убили). Что-то командует немецкий офицер, и гитлеровцы меня окружают, живым взять хотят, ага щас. Немчиков всего около отделения, зная, что нас в лесу осталось один два человека, командир их оставил всего десяток зольдатиков с унтером во главе. Затвор у меня передернут давно, палец на спусковом крючке, и когда они уже в 50 метрах, даю длиннющую очередь от пуза. Немцы дружно падают, льщу себя надеждой, что не все от страха, должны быть и от пуль, полтинник метров от МП не спасает.

Они начинают переговариваться лежа, кто-то стонет (задел все-таки суку) а я встаю с земли, че я лег-то, яж Мак-Лауд, и броском подбираюсь к немцам, по пути вытащив гранату и выдергивая чеку. Испугавшиеся немцы палят в меня, и одна сучара всетаки влепила пулю в меня, в левую часть груди, смертельно, падаю, умираю, БАБАХ. И я снова жив, небесный оператор отмотал пленку назад, теперь беру на полшага правей, что бы та пуля опять меня не убила. Немчура как бешенные пуляют в меня свинцом, почем зря, пули свистят мимо, и я шмаляю мини-ананас лимонки в гущу немчуры с криком старшины Васькова из повести Васильева:

— Лягай!

Раздается шумовой всплеск взрыва, и пространство прошивается осколками рубашки гранаты, чудесным деньсурковым образом осколки прошивают мою гимнастерку в трех местах и тело ни в одном. Пока немцы ошарашены, вскочив, подбегаю и короткими очередями расстреливаю все, что движется, немцы постреливают, но я себя чувствую Шварцнеггером в фильме "Коммандо" или "Терминатор", в меня ни хера не попадают, а я попадаю ништячно. И тут еще один немец, попадает в меня, сцуко прям в живот, больно-то как, смертельная рана, и падаю, истекая кровью, но тут снова всевышний (не знаю кто, может бог, может наоборот) делает перемотку, и я вернулся досмертельный период. Мгновенно падаю на землю, постреливая на вспышки выстрелов автоматом, потом добавляю гранату, немецкую с длинной ручкой. Опять всплеск взрыва, и пока немцы кайфуют, стреляя подбегаю на предельную дистанцию.

Вдруг понимаю, что патроны на исходе, и щелк автомата впустую доказывает верность моей мысли. Машинально откинув висевший на шее автомат, хватаюсь за кобуру и вытаскиваю парабел, и тут понимаю, что по немцам стреляет еще кто-то. Немцы отвлеклись на другого стрелка, и спокойно достаю пекаль, подбегаю еще ближе и вгоняю в пока двигающих немцев знаменитые парабеллумовские пули. Загадочный стрелок достреливает тоже, все немцы (их реально, оказалось около отделения) теперь перешли из разряда врагов советского государства, в удобрение советской земли.

Кто ж мне помог?

А что было до того? А начиналось все прекрасным утром 24 --">