Артур Макгваер - Атоммаш. Книга 1. Пришелец

на пять лет застрял в должности инженера по безопасности. Помню своё первое впечатление после прибытия на производственное объединение "Маяк", на практику. Больше всего меня потрясло то, как взвешивали лаборанты плутоний в контейнерах - на обычных весах, вроде тех, что стояли в советское время в продуктовых магазинах. И это после стольких лет развития ядерной индустрии! Тогда мне стало понятно, откуда вырос Чернобыль.

   - Что за Чернобыль? - удивился Бронштейн. Вроде бы недалеко от Киева есть местечко с таким названием.

   - Оно самое! И "выросло там"... Впрочем, давай по порядку, позже объясню, что такое в Чернобыле выросло.

   - О других особенностях поздней советской науки упоминать не буду - объясню в своё время. И о невозможности самостоятельных исследований, и о необходимости отдавать свои разработки непосредственному начальству. Мне это надоело, и я уехал за рубеж по приглашению немецкой фирмы. Что ж, за рубежом платили действительно больше, чем в Новороссии. Но вот отношения были, пожалуй, пожёстче, чем на родине. Фактически мне выпала участь научного чернорабочего, горбатящего на фирму. Медицинскую страховку, однако, я оформил как полагается и исправно оплачивал её, что и позволило мне после обнаружения онкологии лечиться в Германии. Мой лечащий врач Алексей оказался также эмигрантом из России, но более удачливым - сумел сделать карьеру и вести собственные разработки. Его предложение испытать на себе новые способы лечения и привели к вселению моего сознания в твою, Бронштейн, голову. Лечить меня он начал с такой вот агитации:

   - Матвей, традиционное лечение тебе не поможет. Весьма запущенный случай. Знаю я эту химиотерапию - облысеешь, раздолбаешь иммунитет, а в результате, если и выздоровеешь, то станешь инвалидом. Тогда как есть другая возможность - стимуляция иммунитета. Собственно в организме есть всё для уничтожения раковых клеток. Но из-за множества причин организм не может мобилизовать свои силы. Я разработал новый метод лечения - при помощи стимуляции мозга. Уже есть положительные результаты. Кстати, если выздоровеешь, то будешь обладателем олимпийского здоровья, возможно, сможешь сознательно контролировать деятельность своего организма. Тут такие возможности открываются...

  Я согласился на опытное лечение. Подмахнул бумаги, что мне вручил Алексей.

  Следующий месяц пошёл весьма бурно. Мне могли бы завидовать наркоманы всей планеты - таких мощных галлюцинаций не переживал, наверно, ещё никто. Особенно пикантным было то, что Алексей сумел отождествить элементы бреда с физиологическими реакциями и научил меня управлять теми процессами организма, которые обычно в сознании себя не проявляют.

  В результате лечения подобным образом рак всё же отступил. Опухоль уменьшилась в размере, наступила устойчивая ремиссия. Я был рад этому и простил Алексею месяц галлюцинаций. Как оказалось, преждевременно.

  Я уже было начал понимать, - Алексей экспериментирует на мне, пользуясь тем, что я согласился на опытное лечение добровольно. Особенно его заинтересовали очень яркие галлюцинации, которые вызывала у меня его экспериментальная установка последнее время. Мне казалось, что я становлюсь другим человеком - первоначально это был охотник неолита, затем - галерный раб, умудрившийся сбежать от хозяев во время стоянки судна, - я никак не мог понять, что это за судно и кто были его хозяева, - ничего похожего в передачах про историю древнего мира не видел. В последнем перед событием эксперименте мне при "погружении" - так Алексей стал называть эти психологические опыты - показалось, что я гимназист из начала двадцатого века.

  В тот день, я читал книгу о Матвее Бронштейне, то есть о тебе. Вечером в палату пришёл Алексей и повёл меня в лабораторию.

   - Знаешь что, Матвей, я тоже рискнул повести опыт, на себе, конечно, - предупредил он мой вопрос. Потрясающие переживания! Я как будто стал Сергеем Брюхоненко.

   - А кто это такой?

   - Ну, старик, нельзя же быть таким дремучим! Это мощный чел, хирург-экспериментатор из начала двадцатого века, считай дедушка трансплантологии!

   - Так я, Алексей, к твоему сведению, физик, и знать о врачах прошлого не могу. Этот Брюхоненко хоть известен?

   - Увы, не как Альберт Эйнштейн, - отозвался Алексей.

   - Так чего ты хочешь от меня? - В этом вопросе было заключено сразу два смысла. - Что ты хочешь, не могу я знать гениев медицины, и --">