Фёдор Леонов - Тринадцатое небо (СИ)

встать против Кауравов и, обладая хорошо развитым воображением, подаренным ему природой, видел себя победителем всех демонов, что олицетворяли ложь, бесчестье, низость, подлость, алчность, властолюбие и мечтал внести посильный вклад в изменение мира в лучшую сторону. Но вот как понять, что лучше, а что хуже в масштабах Вселенной? Где истина - золотая середина? Да и какой из него воин, если он пороха не нюхал? При всем богатстве выбора иной альтернативы, как служить, он не видел - слова из Бхагават-гиты прочно засели в его голове: "...знай, неразрушимо то, что всё пронизывает. Никто не способен разрушить непреходящее. Все тела преходящи, а воплощённая душа вечна, неразрушима и неизмерима; поэтому сражайся, о потомок Бхараты...".

   Он рисовал себя блистательным сильным и благородным воином, воплощением самого Арджуны. Но уже в учебке этот образ сдулся сам собой, поблек, и от вселенских масштабов мечтаний осталась одна банальность - поспать лишний часок. Реальность отчетливо дала о себе знать во время первого же кросса под палящим солнцем "от завтрака и до обеда". Пропылив кирзачами четыре километра под зоркими взглядами командиров, требующих полную выкладку, от воображений не осталось и воспоминаний. И к финишу он притащился далеко не кшатрием, а унылым дэвом, которого веками употребляли бета-тестером в аду. Вся доблесть ушла в натертые мозоли и гудящие с непривычки мышцы, благородство отдавало тем же душком, что и портянки с гимнастеркой, а чистота помыслов поблекла, как собственная в потёках пота физиономия. Действительность вытряхнула его из иллюзий, как окрик старшины из сна - безапелляционно и за секунды. Мукеш быстро понял, что он всего лишь жалкий "дух" и выглядит таким же "великим" Арджуной, как ротный прапорщик прима - балериной. Но он дал себе слово не сдаваться так просто. Его девиз - не прогнуться и не сломаться, быть достойным звания ЧЕЛОВЕК, посему надо выдержать - доказать самому себе, что способен отвечать за свои действия и преодолевать свалившиеся на голову плоды таких действий...

   Увидев, что происходит с сыном в учебке, отец, успел нажать на "нужные рычаги", и приехавшие "покупатели" взяли его в гвардейский мотострелковый полк. Мукеш посчитал такое неожиданное для него обстоятельство знаком - он на верном пути и получил первый приз судьбы - первую победу над слабостью. Но ступив за ворота части, сразу понял, что получил не приз, а урок. Первый, как раунд. А теперь начался второй. Судьба задала ему еще более жесткие рамки для ответа на вопросы: "кто я и что из себя представляю?" И речь шла уже не только о физической выносливости, но и о моральной. Для дедов, овладевших техникой рукопашного боя и готовящихся к дембелю, он был "духом" - "салабоном" из низшей касты, к тому же "чурбаном", так как наполовину индус, и пришлось ему выдержать неслабый прессинг прежде, чем они признали Мукеша "своим".

   Только спустя год, впервые услышав вместо пренебрежительного окрика: "эй, чурбан!" - "слышь, индус!", до него не сразу дошло, что он победил слабость. Осознание пришло позже, когда будучи уже "черпаком", под его взглядом погасла очередная разборка между "дедом" и "духом", после чего новобранец продолжил драить полы, но больше не умывался собственными слюнями и кровью...

   Мукеш вспомнил, как сам натирал пол носом, придавленный сапогом сослуживца под гогот старших. И как, озверев вмиг, топил в ведре обидчика, не соображая, что делает. Как, подобно Арджуне, дрался - словно в последний раз, словно за саму жизнь, а потом упорно твердил в медсанчасти, что сломал ребро, напоровшись ночью на тумбочку. Для офицеров разборка закончилась поражением, а для него победой. И цена не имела значения. Именно в те, оставшиеся далеко позади дни, выдержав сначала драку с дедами, потом давление комсостава, он впервые с момента отбытия от призывного пункта почувствовал себя мужчиной, а не пацанёнком - марионеткой, и понял, что значит уважать себя. И как-то само собой его стали уважать и другие. Да и восточная мудрость Мукешу тоже пригодилась. Молодой солдат живо покорил сердца сослуживцев рассказами о средневековых сражениях, после чего снискал безусловное уважение практически у всех...

   "Интересно, как сейчас мои сослуживцы? Что-то совсем выпали из поля видимости. Работают, учатся?"

   Аспирант, отвлёкшись на воспоминания, чуть не проехал остановку. Но подсознание вовремя

--">