Константин Георгиевич Калбазов - Росич

Константин Калбазов Росич

Концерн

Часть первая Июнь 1998 года

Глава 1 Командир 247-го

Антон с явной неохотой отложил в сторону книгу и прислушался к дыханию корабля. Что-то было не так. Что-то заставило его отложить в сторону увлекательное чтиво. Что именно, он пока не мог понять, так как был далеко от настоящего. Мысленно он все еще был в 1904 году. Переживал успехи и неудачи русских армии и флота, прикидывая, что бы он сделал не так, будучи на месте того или иного командира. Как бы мог повлиять на исход войны адмирал Макаров, не подорвись на мине броненосец «Петропавловск» или хотя бы останься жив сам адмирал.

Но настоящее постепенно все же завладело им, и Песчанин наконец осознал, что именно отвлекло его. Начала усиливаться качка.

Когда молодой капитан-лейтенант появился на мостике, его встретил помощник. Кисло улыбнувшись, Старцев обреченно развел руками:

– Вот, командир, полюбуйся на наших синоптиков. Еще утром предсказывали не погоду, а манну небесную. Теперь весь эфир оборвали штормовым предупреждением.

– Сколько грозятся?

– До двенадцати баллов.

– Сколько?!!

– Ты не ослышался, командир.

– Да они что там, охренели?!!

Старцев молча взирал на ту бурю, что уже разразилась перед его глазами. Он прекрасно понимал Антона – еще несколько минут назад он и сам выдал такую трель, что любо-дорого. Затем вызвал штурмана, и они прикинули, сколько до ближайшей безопасной стоянки, после чего на пару выдали ничуть не менее заслуживающую выполнения тираду, и, собственно, в результате этих телодвижений он не успел вызвать командира, а когда уже собрался – тот сам предстал пред очами своих офицеров.

– Ладно, это полемика, – успокоившись, через минуту резюмировал Песчанин. – Сколько до ближайшей стоянки?

– Два часа полным ходом, – вступил в беседу штурман лейтенант Котов.

– А когда нас накроет?

– Ты перестал разбираться в погоде? – Вопрос Старцева звучал с неприкрытой иронией и как-то нервно – было с чего нервничать.

– Нет, не перестал. – Взглянув на штурманскую карту, Песчанин повернулся к рулевому и скомандовал: – Право тридцать.

– Что ты задумал, Антон? – В голосе Старцева отчетливо промелькнули тревожные нотки.

– Трудно догадаться? – невесело ухмыльнулся Антон. – Мы у Кунашира, и там есть одна неприметная бухточка.

– Ты с ума сошел? Ночью, в такую погоду?

– Здесь нам один хрен кранты. Выхода нет. Андрей, играй побудку.

– Есть, командир, – безнадежно вздохнул Старцев. Конечно, лезть в ту неприметную бухточку – весьма сомнительное удовольствие, но если синоптики правы, то в море им точно верная смерть.

Молодые парни, которым выпала честь служить на сторожевом катере № 247 Тихоокеанской пограничной бригады сторожевых катеров, с матами посыпались с матросских шконок. Но как ни недовольны были матросы неурочной побудкой, отлынивать никто не пытался. Быстро одевшись, экипаж поспешил занять свои места согласно боевому расписанию, прилаживая на ходу спасательные жилеты. Морская жизнь быстро заставляет взрослеть и сплачиваться в команду. Иначе нельзя. В море каждый вручает свою жизнь в руки другого – и сам держит в своих чью-то.

Погода менялась стремительно, и при сильном волнении маленький сторожевик в полном мраке, перекатываясь с одной волны на другую, нащупывая берег радаром, двигался, полагаясь только на счисления штурмана. Вскоре определились три ориентира. Песчанин с удовольствием заметил, что катер вышел точно к намеченной цели.

Теперь начиналось самое трудное. Впереди был узкий, извилистый фарватер в защищенную со всех сторон маленькую бухту.

Оттеснив в сторону рулевого, Песчанин занял его место и, обернувшись к бледному как полотно штурману, озорно ему подмигнул:

– Валера, потом бояться будем. Командуй и не боись – я все исполню как надо!.. Машина, малый вперед! Понеслась душа в рай!

– Типун тебе на язык, – не сдержался Старцев, однако это было все, что он сказал. Дальше он только молча наблюдал за действиями штурмана и командира, боясь чем-либо отвлечь их. Катер немилосердно раскачивало на крутой волне. В такой ситуации удерживать судно на заданном курсе в условиях узкого прохода практически невозможно. Мысленно Старцев проклинал Песчанина на чем свет стоит, но продолжал хранить молчание.

--">