Максим Валерьевич Казакевич - Двое из будущего. 1903 - …

была безразлична к моей проблеме. Ну да ладно. С грехом пополам я помылся, сумев сдержать себя в руках, и Юн, накинув на меня халат, удалилась.

Мурзин после кратко показал мне мое жилище. Пять комнат. Одна мизерная комнатушка для прислуги, то бишь для Юн, одна кухонная комната, гостевая и две спальни. Самая большая и обустроенная моя. В гостиной камин, а в кухне печурка, что дополнительно отапливала спальни. В общем, после помывки я завалился спать. И провалился в сон почти мгновенно — долгая дорога вымотала.

Рано утром я проснулся от размеренного стука ложек. Кто-то в соседней комнате принимал пищу, неспешно, разговаривая вполголоса. И запах по дому разносился вкусный и аппетитный. Я потянулся, повел носом и скинул с себя пушистое одеяло.

— О-о, Василь Иваныч! — довольно ощерились мои архаровцы, едва я появился в гостиной. — А мы вас будить не стали, выспаться дали.

— Сколько времени?

— Дак почитай девять по-здешнему. Присаживайтесь, Василь Иваныч, тут ваша девочка такую лапшичку сварила — закачаешься. Вкусная-я!

Появилась Юн. Поклонилась мне, поздоровалась. Поставила передо мной глубокую тарелку с лапшичным супом, вложила в пальцы ложку. Супец еще горячий, не остыл. Я потянул носом, спросил:

— А хлеба?

— А нету хлеба, Василь Иваныч. Мы уж просили. Вот только это, — он пододвинул ко мне тарелку, на которой лежало несколько белых булочек. — Юн, как они называются, я забыл?

— Маньтоу, — охотно подсказала она без эмоций и тут же исчезла на кухне греметь посудой.

Я уже привык к плотному завтраку. В мое время, в будущем, я едва ли утром проглатывал бутерброд с маслом и колбасой и заливал в себя горячий чай и считал это нормальным. Перекусить на ходу никогда не было проблемой — чайник почти моментально кипятил воду, а микроволновка разогревала пищу. Сейчас же все не так. Если утром плотно не поел, то потом до обеда приходилось кусочничать, а запивать все чем-то холодным. Молоком или квасом или простой водой. А мне это не нравилось, я любил запить горячим чаем. Но чтобы вскипятить чай требовалось время, а у меня его не было. Вот и пришлось поменять свой режим питания.

Под конец завтрака в дом завалился Мурзин. Вновь в отглаженном костюмчике, в начищенных штиблетах, на которые еще не пристала китайская пыль.

— Доброго вам утречка, вашбродь, — подобострастно произнес он, снимая шляпу. — И приятного аппетита. Как вам спалось?

Честно, не люблю я этого 'вашбродь'. Коробит меня от него. Не раз меня так называли люди простые и не всегда у меня получается людей осечь, пояснить, что я самый обычный человек. Чинов и титулов не имею, родовых имений не наблюдаю. Но сейчас Мурзин был в моей власти. И потому, отодвинув пустую тарелку, я кивнул ему на лавку и предложил присесть. Тот с охотой устроился за столом.

— Вот что, Данил Егорыч. Давай-ка мы с тобой договоримся враз и навсегда. Ты впредь меня не будешь более 'вашбродь' величать? Не нравится мне это. Давай по-простому, как и все — Василий Иванович.

Мурзин смущенно кашлянул. Нервно оттянул накрахмаленный ворот тугой сорочки. Почувствовал себя не в своей тарелке.

— Как же так можно? — вопросил он рассеянно. — Я же к вам со всем уважением. Как полагается….

— Не надо, — мягко, но настойчиво снова попросил я. — Не люблю. Я из простых людей, из работяг, такой же, как и остальной люд, так что давай по-простому. Мне так привычнее. А эти ваши 'вашиблагородия' оставь для церемоний, да для людей посторонних.

— Ну, если вы так хотите….

Что ж, рад, что мы этот небольшой угол сгладили. Мне действительно было так удобнее. Даже мои архаровцы меня не иначе как по имени-отчеству не величали.

Подошла Юн. Никого не спрашивая принесла еще одну тарелку с супом, поставила ее перед Мурзиным. Тот как-то исподлобья посмотрел на меня, выспрашивая разрешения. Похоже, что до моего приезда именно Юн его и обслуживала. Готовила, убирала, обстирывала. А я, приехав, занял уже нагретое место.

После завтрака у нас появилось время, чтобы разобрать багаж. Все мои чемоданы и ящики были распакованы, расставлены по углам дома. Уже ближе к обеду, я сказал своему помощнику, что с интересом взял в руки нашу настольную игру 'Монополию':

— Послушай, Данил Егорыч, у меня есть письмо к наместнику от вдовствующей императрицы. Мне б передать его лично в руки. Как это можно устроить? Где его резиденция?

— Дворец наместника здесь, — сообщил Мурзин, крутя в руках --">