Элджернон Генри Блэквуд - Безумие Джона Джонса

мне необходимо свести счеты, — сказал он себе, заметив, что крупное лицо оторвалось от бумаги. Их взгляды встретились сквозь стеклянную дверь. — Здесь есть что-то, от чего мне не уйти, — жизненно важные отношения, тянущиеся из нашего общего прошлого».

Он пошел к своему столу, ощущая слабость в коленях и содрогаясь всем своим существом, как будто воспоминание о некоей ужасной боли ледяной рукой коснулось большого страшного шрама на его сердце. В тот миг Джонс с ужасом осознал, что его охватила ненависть. Он немедленно понял, что сведение счетов с этим человеком будет, возможно, выше его сил.

Видение исчезло так же быстро, как и возникло, вновь погрузившись на дно подсознания; но он не забыл его, и вся дальнейшая жизнь Джонса превратилась в своего рода естественное, хотя и ненамеренное приготовление к тому, чтобы, когда пробьет час, достойно исполнить свой великий долг.

В то время — десять лет тому назад — тот человек был помощником менеджера, потом стал менеджером одного из местных филиалов компании. Вскоре Джонса перевели в тот же филиал. Через некоторое время другой филиал их компании, один из главных, находившийся в Ливерпуле, оказался под угрозой закрытия из-за плохого руководства и растрат, и того человека назначили главой филиала, и Джонса опять, словно по воле простой случайности, перевели туда же. Так в течение нескольких лет он буквально преследовал этого рокового человека. Кстати, часто все складывалось весьма любопытным образом; и хотя Джонс ни разу не обменялся с ним ни единым словом, более того, большой начальник его даже не замечал, клерк очень хорошо понимал, что все эти ходы в игре вели к определенной цели. Никогда, ни на одно мгновение он не усомнился в том, что сокрытое за занавесом Невидимое медленно и верно устраивает все таким образом, чтобы естественно привести к развязке, необходимой для восстановления справедливости, к развязке, в которой он сам и менеджер сыграют главные роли.

«Это неизбежно, — говорил он себе, — возможно, все обернется ужасно, но, когда час пробьет, я буду готов, и дай мне бог встретить его достойно и действовать, как подобает мужчине».

Шли годы, но ничего не происходило, и Джонс ощущал, что ужас, надвигающийся на него, все время усиливается; было ясно: этот человек ему ненавистен и отвратителен до какой-то запредельной степени. Он избегал его присутствия и даже взгляда, как будто помнил о каких-то чудовищных жестокостях, которые перенес от его рук; мало-помалу до него стало доходить, что дело, которое им предстоит между собой выяснить, весьма древнего происхождения и что заряд накопившейся ненависти поистине колоссален — его взрыв мог иметь ужасные последствия.

Поэтому, когда однажды главный бухгалтер сообщил ему, что тот человек возвращается в Лондон — уже как генеральный менеджер основного офиса — и что ему, бухгалтеру, поручено выбрать для него среди лучших клерков личного секретаря, а затем добавил, что выбор пал на Джонса, тот, привыкший к фатальному стечению обстоятельств, принял это повышение внешне спокойно, однако трудно описать то отвращение, которое его при этом охватило.

В павшем на него выборе он углядел еще один шаг к неотвратимому отмщению, так что напряженность ожидания скоро, по всей видимости, должна была разрешиться. Поэтому неприятному назначению сопутствовало чувство тайного удовлетворения, и Джонсу вполне удавалось держать себя в руках, когда его официально представили генеральному менеджеру в качестве личного секретаря.

Менеджер сильно располнел, очки, сверкавшие на его багровом лице, казалось, еще больше увеличивали налитые кровью глаза. В жару его щеки покрывались чем-то вроде склизкой пленки, так как он сильно потел. Почти совсем лысая голова переходила в массивную шею, поднимавшуюся из отложного воротника двумя красноватыми мясистыми складками. Огромные ручищи выглядели еще более неуклюжими из-за толстых и неловких пальцев.

Бизнесменом он был замечательным, трезвым в суждениях и с твердой волей, а недостаток воображения, не позволявший ему видеть возможные альтернативы, спасал его от опрометчивых действий. Его незаурядные способности и умение работать с людьми вызывали в мире финансов и бизнеса всеобщее уважение, что же касается человеческих качеств, то он был груб: в злобе, не считаясь с окружающими, распускался и буйствовал, часто бывал несправедливо жесток к своим беззащитным подчиненным.

--">