Мина Уэно - Чёрный кот

ЧАСТЬ I. ВИКТОР Пролог

Спящий город безмятежен. Темнота царит над ним, и каменные дома хранят молчание. Шумят лишь деревья, время от времени соглашаясь в чём-то с раскачивающим их ветром.

Никто не слышит ни нежный перезвон, ни лёгкую барабанную дробь, ни тоненький поющий голосок. Только тени, чернее чёрного, замерли в ожидании, и иногда кошачий силуэт, выгнув спину и подняв хвост трубой, мелькнёт в просвете между домами или на крыше.

Высоко-высоко мерцают звёзды, но и они почти не видны, даже если поднять лицо к чернильному небу.

Звёзды способны пронести сквозь время. Их свет – лишь слабый отголосок давно минувших лет.

Цепкий взор, несомненно, различит каменный мост – старинная кладка. Где-то внизу слышен тихий плеск воды о камень, свет луны скользит по водной глади.

Ни души.

Единственная фигура – чёрный силуэт, видение из прошлого, – он замер в нерешительности. Кругом всё так спокойно, умиротворённо. Ласковый ветер треплет тёмные кудри, гладит лицо, шею. Но прозрачные как лёд голубые глаза обращены к воде – та сулит прохладу.

Тело бросает в дрожь.

Он переставляет непослушные ноги, хватается за перила непослушными руками. Стоя на самом краю, пытается разжать окаменевшие в мгновенье пальцы. Он оглядывается в последний раз, но обнаруживает со вздохом облегчения и уколом разочарования, что вокруг по-прежнему никого.

Никого.

Глубокий вдох, а затем…

– Знаешь, со стороны ты выглядишь не так трагично, как тебе, должно быть, представляется, – насмешливо произносит бесплотный голос.

Человек на мосту оборачивается. Кругом темно, но он различает неясные очертания высокой фигуры. Неизвестно, игра ли это его воображения или реальный человек – прохожий, волею случая оказавшийся в этом безлюдном месте в поздний час.

– Мне нужен художник. Я высоко ценю талант и заплачу за него выгодную цену. Неразумно сбрасываться с моста, отказываясь от такого предложения.

Он замирает в раздумье. Должно быть, он бредит. Ведь это просто невозможно…

Он хочет ответить, но в горле пересохло, язык прилип к нёбу. Пытается развернуться и перелезть обратно через перила, но поскальзывается и срывается, успевая ухватиться за каменный выступ.

Фигура приближается и протягивает руку. Черт лица по-прежнему невозможно различить, но вблизи видно, каким огнем горят глаза спасителя.

– Холсты, краски – всё за мой счёт.

И он хватается за эту руку.

Глава 1. Новенькие

Было ли поначалу это утро сколько-нибудь интересным?

Нет.

Арсений бездумно раскачивался на стуле. Он пришёл на занятия слишком рано. Кроме него в классе была только пара человек. Никаких домашних заданий, которые нужно было бы повторять перед уроком, ведь на дворе стояло всего лишь второе сентября.

Одиннадцатый класс.

Вчера в школе царил праздник, и даже дождливая погода его не испортила. Они все встретились после лета – загорелые, подросшие, одетые в чёрное и белое, кто с новой причёской, а кто – с новым увлечением. И почти каждый – с букетом цветов. Их радостно встречали учителя. Надо признаться, после долгих каникул ученики тоже были им рады.

Теперь в школе не осталось никого старше.

Арсений помнил, как вчера в актовый зал вошли первоклашки. Такие маленькие… Ему с трудом верилось, что он был таким же, когда пошел в первый класс. Они выглядели испуганными и смущёнными, а старшеклассники приветствовали их громкими аплодисментами.

А потом был короткий концерт. Ничего особенного, но Арсению запомнилась одна песня – её звонко пела незнакомая ему девчонка, – и он до сих пор про себя напевал две запомнившиеся ему строчки.

После праздничной линейки их компания недолго покружила по городу, после чего ввалилась в дешёвое кафе, где они и просидели до самого вечера.

Со вчерашнего дня в погоде не наметилось перемен: туман льнул к окнам, деревья стояли ещё зелёные, лишь слегка тронутые увяданием, а небо так и было затянуто серой пеленой.

В кабинете русского языка и литературы гулял сырой сквозняк. Неприветливым и неуютным казалось искусственное освещение, и классики хмуро глядели со своих чёрно-белых портретов без рам. Унылые папоротники свесили с горшков ветви – им тоже было грустно. И старый вытертый линолеум местами топорщился.

Накануне вечером Арсений поздно лёг. Ночь была беспокойной, его сны торопились один за другим. А утром встать --">