Дарина Грот - Александра

Избавиться от всех. Мужчина, будучи уверенным в своей правоте, двинулся прочь от полыхающего дома. Но он не успел дойти до ворот. Его тело без видимой на то причины полыхнуло так же зловеще, как и дом Саши. Но мужчина не успел издать ни звука, потому что рядом с его горящим телом, мгновенно покрывающимся огромными пузырями и волдырями, упал его вырванный язык. Через две минуты замертво упал и сам мужчина, не в силах больше терпеть адскую боль, вызванную пламенем.

Отец и сын, ухаживающие за новорожденным не сразу заметили разразившийся пожар, а когда заметили, было уже поздно. Оба умерли, не успев выйти, надышавшись ядовитыми парами. Саша погибла по той же причине, так и не придя в себя.

Жители поселка, увидев зарево на горизонте вздохнули с облегчением. Все кончено! Ведьмы больше нет! Можно жить дальше, не боясь за своих близких и себя. Никто из них не подумал, почему до сих пор не вернулся Кирилл, кто поджег ведьму.

8

Прошел месяц после ужасной смерти семьи Аблебиных. Население совсем не горевало об утрате троих людей. Вот медицинские сообщества и университеты оплакивали потерю профессоров. Для науки смерть Николая и Ирины была настоящей трагедией.

Поселок зажил новой жизнью. Следствие быстро отстало от людей, так как не составило большого труда сложить два плюс два, обвинив Кирилла в поджоге. Но не успели правоохранительные органы забыть о мрачном поселке, вошедшем в историю подмосковного следственного комитета, как одно за другим стали поступать сообщения о внезапных смертях жителей того самого поселка. Люди умирали. Просто занимались своими делами, а потом внезапно падали и более не проявляли признаков жизни. Все вскрытия показывали одно и то же – смерть от возгорания внутренних органов. Вымирание произошло настолько быстро, что население не успело насладиться паникой, поскольку каждый из них понимал, что мертвая ведьма мстит с того света, что оправдались их самые худшие мысли и теперь ничто не остановит ее.

Следствие вновь закатало рукава, пытая одного единственного выжившего старичка, Ивана, которому Саша в свое время посоветовала обратиться в больницу. Но он пожимал плечами на вопросы следствия и твердил лишь одно, что выжил только потому, что никогда не желала Александре Аблебиной зла, искренне хорошо относился к ней и ее семье. Другого объяснения у него не было.

Из тех, кто был замешан или хоть как-то связан с делом семьи Аблебиных и вымершим поселком только Владимир Никитич, пока ехал в сопровождении на психиатрическое освидетельствование, тихонько вопрошал, а где же ребенок? Его не было среди сгоревших. Где ребенок?

Никто из людей не мог знать и видеть, как из объятой бушующим огнем двери дома вышел шакал, покрытый густой черной шерстью. В зубах он держал сверток с ребенком. Огонь не трогал ни животное, ни ребенка, отводя свои жгучее языки в стороны, словно приклоняясь перед ними. Никто не мог знать и видеть, как утром следующего дня Николай Анатольевич открыл входную дверь, в которую кто-то сильно стучал и обнаружил на своем пороге улыбающегося младенца с черно-золотистыми глазами, чуть смугловатой кожей, а в свертке – записку, подписанную Александрой.

«Мое тело отслужило хорошую службу. Больше оно мне надо. Я хочу вернуться к новой жизни, в близком для меня обличие мужчины. Расти своего сына! Люби его! Это дар».

– В оформлении обложки использована фотография, сделанная автором Дариной Грот, фото без названия.

– Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Дарины Грот.

--">