Кларк Эштон Смит - Живой меч

поклясться, что меч одержим не одним, а множеством дьяволов – столькими, что это дважды проклятое бесчестное оружие выскочило из подставки и упало в середине комнаты.

 - Несомненно, это безумие, – сказал я. - Разве прежде кто-нибудь видел, чтобы мечи двигались сами по себе?

 - Говорю тебе, это правда. В этом клинке сидит дьявол, самый настоящий бес – подлинный, обученный всем козням сын Иблиса.

 - Даже Дулхан, что обитает в туфлях правоверных, не столь бесчинствует. И такоже, насколько меч дороже туфли, столь же и этот буйный и многооопытный дьявол сильнее Дулхана.

 - Иди и сам посмотри!

 - Мы отправились в его жилище, и верно, там,  прямо в центре пенджабского ковра лежал блестящий клинок. Щит из шкуры носорога, за которым он висел, валялся на диване, а ножны лежали на полу на некотором расстоянии от него.

 - Ахмед опасливо поднял меч, чтобы дьявол, которого он мнил там, не обжёг ему пальцы. Он вручил меч мне, и я тщательно его исследовал, но не увидел в нём ничего необычного. Я сказал , что, должно быть, ему это приснилось.

 - Но как меч попал сюда? Нет, это был дьявол, который заставил его спрыгнуть со стены.

 - Ничего из того, что я мог сказать по сему поводу, не поколебало бы его веру. Однако я убедил его снова повесить клинок и посмотреть, не повторится ли это странное происшествие. Поэтому он вернул его на подставку, вместе с ножнами и щитом.

 - На следующий день, в полдень, мы сидели на диване друг напротив друга, обсуждая наши дела. В то утро мы оба занимались важными сделками, и на время забыли про меч и его странные действия.

 - Внезапно я услышал тихий звук и, подняв голову, увидел, что щит из носорожьей шкуры начал двигаться, а потом выскочил из подставки и свалился на пол. За ним последовали ножны, а затем, со вспышкой и свистом, точно воплощение мести, вниз обрушился меч, и, вонзившись в пол, сверкал в солнечном свете, льющемся через открытое окно, пока мы потрясённо таращились на него.

 - Теперь ты доволен, Пир Мохаммед? – спросил Ахмед.

 - И вправду , – ответил я, - это оружие странно себя ведёт.

 - Я выброшу этот клинок в самый глубокий омут реки Нербадда. – заявил мой друг.

 - Нет, отдай его мне. Это слишком прекрасный меч, чтобы его выбрасывать, и я заверяю тебя, что сумею совладать с целой дюжиной дьяволов, подобных тому, который по твоим словам овладел им.

 - Тогда забирай его. Но если подарок тебе не понравится, поступи с ним, так, как поступил бы я. И помни, что ты видел, как злой дух оживил его, дабы, если зло приключится с тобой, ты не мог сказать, что тебя не предупреждали раньше. Разумеется, ничего хорошего не может произойти от общения со злокозненным сыном Иблиса, которому взбрело в голову оживить этот проклятый кафирский клинок.

 - Я забрал меч в свою комнату и повесил его на стойке с прочим моим оружием. На протяжении двух недель это странное происшествие не повторялось, и я начал думать, что злой дух, или что бы там ни было, убрался прочь и больше не потревожит клинок. Но Ахмед не был так уверен в успехе, и, казалось, был одержим навязчивой идеей, что неприятности всё же произойдут. Его чело омрачало уныние, и, хотя он неоднократно предпринимал попытки освободиться от своих дурных предчувствий, ему никогда не удавалось полностью от них избавиться. Несколько раз он умолял меня выбросить меч, но я проявлял упорство, и лишь высмеивал его зловещие предчувствия, уверяя, что они были всего лишь туманными порождениями разума. Дьявол, даже если таковой и существовал, был индусским и не должен страшить истинно правоверного.

 - Однажды, ранним вечером, мы сидели в моей комнате. Эта дата, пятнадцатое сафара^[2], навсегда выжжена в моей памяти. Ахмед, как ни странно, на этот раз сумел избавиться от своих дурных предчувствий. Он очень хорошо поторговал в тот день и неплохо набил себе карман.

 - Внезапно, в совместном порыве, мы взглянули на меч. Он мелко дрожал, и свет ламп прыгал и танцевал на его отполированной поверхности. Через мгновение, сбросив прочее оружие на пол, он скакнул с подставки остриём вперёд. Со свистом он метнулся к Ахмеду. У него не было времени увернуться. Клинок целиком вошёл в его грудь, и он вскинул руки с диким криком. Я увидел его лицо, когда, падая, он повернулся; это была застывшая маска

--">