Дмитрий Игоревич Скирюк - Блюз чёрной собаки

милее,

Чем летний полдень золотой,

И кладбищ тихие аллеи

Манят печальной красотой.

Но не от строгости погоста

Я в чёрное облачена,

Нет, я не в трауре — я просто

Люблю печальные тона.

Спроси влюблённого вампира —

Быть может, он вам объяснит,

О чём грустят по всему миру

Десятки маленьких «лолит»…

И я такая же. По дому

Брожу, оборками шурша,

И словно бы впадает в кому

Моя усталая душа.

Свеча желания потухла,

Никто теперь не нужен мне.

Я, словно брошенная кукла,

Самодостаточна вполне.

И разницы не остаётся —

Что впереди, что позади.

И тихо-тихо сердце бьётся,

В моей фарфоровой груди…

ГОТИЧЕСКАЯ ЛОЛИТА (СВЕТЛАЯ)

Как бабочка из кокона,

Выходит точно в срок она,

Но невозможно дать ответ,

Девчонке этой сколько лет.

Одежды все старинные,

Расцветочки невинные —

Пастельные, цветочные,

Шотландские, восточные,

Чепец и фартук маленький,

Отменно накрахмаленный,

Фонарики-рукавчики,

Воротнички-кружавчики,

Воланчики, игрушечки,

Оборки, ленты, рюшечки,

И вышитые розочки,

И гольфики в полосочку.

И юбочки на платьице

От ветра задираются,

А из-под них — фестончики

Игривых панталончиков!

И несопоставимые

Черты детей ранимые

В ней как-то сочетаются

Со зрелостью красавицы.

А обыватель бесится,

Когда она на лестнице,

В саду или на улице

С подружками тусуется,

Смеётся, словно дразнится,

Плутовка и проказница!

Такая вот, признаться, я —

Девчонка-провокация:

Невинно-симпатичная,

Готично-эротичная,

Наивно-сексуальная,

Немножечко печальная,

Поскольку детство кончилось,

А мне взрослеть не хочется,

Ведь что-то, очень малое,

В себе не растеряла я.

И мир с его условностью —

Приличиями, скромностью,

Тюремными законами

Остался незнакомым мне.

И жизнь не будет скукой нам

В существованьи кукольном,

И выглядит божественно

Готическая женственность…

* * *

Отдай мне боль, а я отдам любовь.

Поведай мне всё, что тебя тревожит.

Я пленница, и ты мне приготовь

Ошейник, плеть и кандалы, быть может.

Порою ты жесток со мною, что ж! —

За этим строгость и любовь, и нету злобы.

Пусть наш союз на каторгу похож,

Но крепче связи ты найди попробуй!

Мой Мастер, ты силён, а я слаба,

Пускай мы днём равны, но каждый вечер

Ты — мой Хозяин, я — твоя раба,

И между нами нет противоречий.

На дне души таится темнота,

Любовь звенит оковами в постели,

И вряд ли ты любил на самом деле,

Покуда не держал в руках хлыста.

Я выбираю рабство добровольно.

Люби меня. Владей. И делай больно…

* * *

Внутри меня живёт собака,

Большая, чёрная, — гав-гав!

И может кинуться в атаку,

До полусмерти напугав.

Как грешница у двери рая,

Я, после сладостных утех,

Смотрю, от страсти замирая,

На Господина снизу вверх…

И нам невероятно сложно

Ужиться в комнате двоим,

Но я хочу, чтоб, если можно,

Ты стал Хозяином моим.

Чтоб я в любое время суток,

Живя прикованной к стене,

Теряла память и рассудок

От зова Мастера: «Ко мне!» —

Возьми меня, надень ошейник,

На цепь навеки посади.

Я пленница, но ты — мой пленник!

Будь строг со мной. Не навреди.

И я надеюсь, ты развеешь

Моей тоски тяжёлый груз

И для меня сыграть сумеешь

Собачий вальс (а может, блюз).

Но рано праздновать победу,

Поскольку, очень может быть,

Моя натура непоседы

Не даст собаку приручить!

Успеха обещать не смею,

Гадай по линиям руки,

Что ощутишь вперёд на шее:

Язык? А может быть, клыки?

Я стану --">