Елена Ликина - Захрепиха

— Ну если на удачу… — протянула Люська и зашарила в сумочке. — Если на удачу-у-у… тогда… вот!

Вытащив яркую косметичку, извлекла на свет связку ключей, блестящую пудреницу и, наконец, плитку тёмного шоколада. Пододвинув её к захрепихе, усмехнулась легонько:

— Угощайся!

Не удержав пудреницу, весело махнула рукой.

— Забирай и её. Вдруг, пригодится.

— Не надо, Люсёк! — брюнетка заметно напряглась. — Тебе всё хиханьки, а это чужой обычай. Не стоило с ней так панибратски.

Двумя пальцами она приподняла склонённую голову, всмотрелась в плоский блин тряпичного лица. Ни одной чёрточки не было прорисовано на нём. И всё же казалось, что захрепиха тоже рассматривает их, внимательно изучает каждого.

— Откуда она взялась? Кем посажена? — пустилась расспрашивать Люська.

— Не знаю, дед не говорил, — Николай отшвырнул бычок, заторопился. — Идите к машине. Нужно ехать.

— Из чего её сделали? Одежду на ней меняют? — Люську было не остановить.

— Вроде из дерева… — буркнул Николай, с силой громыхнув дверцей.

— Нати. Ты едешь или как? — Люська обернулась на подругу.

— Еду, — тихо откликнулась та и направилась к ним.

Брюнетка выглядела побледневшей и немного осунувшейся. Когда уазик дёрнулся с места, скривилась, массируя виски.

— Ты в порядке, Натэл? — заволновалась Люська.

— Вполне. Только голову прихватило…

— Возьми! — Люська вытащила из сумки-мешка блестящую упаковку. — Прими сразу две!

— Запить нечем… Само пройдёт.

— У нас закончилась вода, капитан? — вознегодовала Люська.

— Закончилась. Вы выпили всё.

— Вас не учили делать припасы? Посмотрите, может что-то завалялось в багажнике?

— Послушайте! Не зовите меня капитаном! — взорвался Николай. — И о своих припасах впредь думайте сами!

— Какой пассаж! Какие страсти! — вполголоса пробормотала Натэла. Люська же никак не среагировала на его возмущение. Снова зарывшись в сумку, вдруг охнула и испуганно округлила глаза.

— Ключ, Нати! Я потеряла ключ!

— Который?..

— Маленький. От шкатулки. Наверное, выронила возле захряпки. — Люська подтолкнула Николая в плечо. — Разворачивайтесь, капитан. Полный назад!

— Не получится, — злорадно пробормотал тот. — Здесь слишком узко.

Дорога и вправду была неширокая. По сторонам колеи густо разросся незнакомый кустарник. Некуда было ни съехать, ни повернуть.

— Тогда я сама! — почти на ходу Люська вывалилась из машины, помчалась в сторону захряпы. Благо, что они уехали совсем недалеко — сросшиеся деревья не успели скрыться из глаз.

— Вам здесь неспокойно? — неожиданно спросила Натэла. — Жалеете, что согласились нас довезти?

— Как сказать, — замялся Николай. — Я давно не был в Глуши, не знаю, что там теперь. Да и вообще… Ваша подруга умеет уговаривать.

— Да, Люсе отказать трудно, — кивнула Натэла. — Она сейчас просто в ударе. И раньше-то была шебутная. А теперь стала совсем неуправляемая.

— Вы говорите о ней как о подростке.

— В душе все мы дети. Неправда ли? — улыбнувшись, Натэла повторила вопрос. — Чего вы боитесь, Николай? Расскажите мне. Не нужно скрывать.

— Вы ошибаетесь.

Откровенничать с брюнеткой не хотелось. Не стоило говорить ей о жизни в Глуши, делиться домыслами и сплетнями. Даст бог, они управятся быстро. И завтра вернутся обратно в городок.

— Я жду, Николай, — мягко повторила Натэла, но он ничего не успел ей ответить. К машине подскочила растрёпанная Люська, выпалила отрывисто:

— Они пропали! Хлеб, пудреница — там ничего нет!

Словно в подтверждение Люськиных слов тревожно зашумел ветер, и вдалеке кто-то будто заперхал, хохотнул грубовато.

— Садитесь! — резко потребовал Николай. — Нужно ехать.

— Но как такое возможно? — Люська послушно плюхнулась рядом. — Кто мог забрать эти вещи?

— Здесь всё возможно. — Николай дал по газам, отправляя уазик вперёд. На душе сделалось тоскливо и гадко. Зачем он только повёлся на деньги? Почему не смог отказать!

Ветер усилился. Скрывая солнечный свет, закачались высокие кроны. А двигаться стало полегче — колея заметно расширилась. Почти исчезла трава, поредели кусты, что росли вдоль обочин.

Они проехали еще немного, когда из-за деревьев выскочила фигурка в надвинутом на лицо капюшоне. Отчаянно размахивая руками, бросилась машине наперерез.

Глава