Николай Михайлович Блохин - Пилюля

Николай Блохин
Пилюля

…Дверь открылась, и из комнаты вышла заплаканная молодая женщина. Она остановилась посреди коридора, достала из сумочки измятый носовой платок, поднесла его к лицу, то ли высморкалась, то ли всхлипнула, закрыла сумочку и, гордо подняв голову, быстро зашагала к выходу.

– Следующий, заходите, – послышался усталый голос. Бабукин поднялся, не глядя на жену стал поправлять галстук. Ирина нервно кусала губы.

– Пошли, – неестественно решительным голосом сказал Бабукин, – люди ждут.

Ирина встала с кресла, и супруги поспешно втиснулись в небольшую комнатку. У окна за громоздким канцелярским столом сидели две женщины. Та, что помоложе, чёрненькая, уткнулась носом в толстую книгу. Та, что постарше, в строгом синем костюме, в очках, писала в конторской тетради. Поставив жирную точку, она подняла глаза.

– Фамилия?

– Бабукины, – прошептал Владимир Иванович.

– Молчи, изверг, – Ирина толкнула мужа локтем в бок и громко повторила: – Бабукины мы.

Женщина в очках подвинула к себе стопку папок, пошуршала завязками, вынула заполненный типо-графский бланк.

– Это ваше заявление? – спросила она.

– Наше, – вздохнул Бабукин и снова получил локтем в бок.

– Наше заявление.

Женщина читала быстро, пропуская слова:

"В Бебелевский районный загс Бабукина Владимира Ивановича и Бабукиной Ирины Константиновны… тэ-тэ-тэ… просим расторгнуть наш брак… тэ-тэ-тэ… не сошлись характером… тэ-тэ-тэ… страховой сбор уплачен… гу-гу-гу… сентября сего года".

– Садитесь, – женщина в очках отложила заявление в сторону. Бабукины сели.

– Значит, не сошлись характерами?

Владимир Иванович открыл рот, но супруга уже бойко тараторила:

– Это ж какая нормальная жена станет терпеть мужа-пьяницу? Каждый день, каждый день приходит домой выпивши. А теперь ещё и дружков стал приводить – дома выпивать сповадились…

– Ты же сама с нами сидишь, – вставил Бабукин, – и пьёшь с нами наравне…

– А что мне прикажешь делать, когда твои оглоеды за стол садятся? На кухне торчать, огурцы вам из банки выковыривать? Во! – Ирина показала мужу под столом дулю.

– Вот так каждый день, – Бабукин с тоской посмотрел на инспектора загса, снова скромно опустил глаза и добавил: – И каждую ночь. Скандалит, ругается… Сил никаких нет.

– Сил у него нет! Слыхали? А у меня откуда силы берутся тебя обстирывать, штопать, готовить? Одним словом, разводите нас – и дело с концом!

– Успокойтесь, Ирина Константиновна. Расторжение брака оформить мне недолго. Может быть, мы сможем того… наладить… Помириться-то не пытались? Сколько лет вы состоите в браке?

Супруги молчали. Женщина в очках подняла руки над столом и стала сжимать и разжимать кулачки, потянулась, помассировала пальцами виски и продолжила свою пытку:

– Дети у вас есть?

– Какие дети! Полгода уже, нет… – Владимир Иванович стал вспоминать что-то, глядя в потолок, – шесть с половиной месяцев порознь спим.

– Нет у нас детей! – отрезала Ирина Константиновна и опять саданула мужа локтем в бок.

– Как много мы насилуем… – начала вдруг тёмненькая, что помоложе, неожиданно низким голосом (Бабукины вздрогнули), – как много мы насилуем нервы наши по пустякам. Вы подумайте: женщина, нежнейшее создание, ждёт мужа дома. Мужчину ждёт. Трепещет. А он является с друзьями… Водка эта мерзкая… Ах! – она снова уткнулась в книгу.

– Позвольте, – Бабукин забарабанил пальцами по столу, – вы же не в курсе, так сказать, дела…

– Ах, я всё, всё знаю. Она вас не понимает, ругается… Сварливая толстая баба…

– Это я толстая? – взвилась Ирина.

– Ах, я в переносном смысле, милая, в переносном. Ну, не толстая, ну, жёлчная, неряшливая. Понимаете? Для него толстая, для него неряшливая, не для меня, конечно. Он вас любит. И вы его любите. Просто вы все эгоисты, – и она с удовольствием повторила: – Э-го-ис-ты! Это я вам как врач говорю.

– Как врач? – хором удивились Бабукины.

– Как врач-психиатр. Моя специальность – психологический микроклимат в неблагополучных семьях. Здесь я на стажировке. Собираю, знаете ли, материал для диссертации…

– Вам диссертацию защищать, а у меня такое… Ну, невыносимо же, товарищи дорогие! – Ирина Константиновна всхлипнула. – Он меня доконает. На кого я стала похожа!

Докторша вдруг засмеялась, закрыла книгу, встала и легко прошлась по комнатке.

– Ирина Константиновна, вот вы --">