Адам Робертс - Салямиллион

оправданий, — заявил профессор Робертс. — Позвольте мне обратиться к вам снова, мой дорогой профессор сэр Элджернон Ванфуфелл де Бош Спинингсом Фуфелхахель Джонс. Я попытаюсь исправить мою прискорбную ошибку.

Профессор Джонс покачал головой.

— Нет, нет, — констатировал он. — На этот раз вы правильно произнесли первый «фуфел», но исковеркали второй.

— Как же так? Разве я сказал не «фуфел»?

— Вот именно! Вы сказали «фуфел»! А это совершенно неверно!

— Сэр Элджернон Ванфуфелл де Бош Спинингсом Фуфелхахель...

— Нет-нет, неправильно! — с раздражением перебил его профессор Джонс. — Имя Фуфелхахель основано не на слове «фелха», как вы это полагаете, а на слове «хахель». И оно произносится как «фуфелхахель». Может быть, мне написать его для вас и знаки ударения расставить?

— Только не нужно оскорблять, — задрав нос, ответил профессор Робертс.

— Хочу и буду! — с жаром откликнулся профессор Джонс.

— А вот фигу вам, — сказал профессор Робертс.

— Это вам фигу, сэр!

Так они все время и ссорились друг с другом.

3. Соддит

Мой дед начал писать этот шедевр детской классики на обороте листов курсовой студенческой работы, которую он должен был проверить (и позже, когда ему не хватило места, в ход пошла даже толстая папка, обитая черным войлоком). После публикации книги и неожиданного успеха издатели потребовали сиквел. Вот, что мой дед написал в письме своему близкому другу К. Джону Льюису:

Вчера мои издатели снова донимали меня сиквелом. Как бы я хотел, чтобы они прекратили эти издевательства. Постоянно теребят и тыкают, как будто не могут держать свои руки при себе. «Мы не уймемся, — сказал мне Стенли Непутевый, похлопав меня по селезенке. — Не уймемся до тех пор, пока вы не предоставите нам сиквел, мелкое ничтожество». Или мне лишь показалось, что он так сказал. Я не помню точно, потому что в тот самый момент его заместитель Хефри Джилл сидел на моей голове и выкручивал мне руки болевым приемом с поворотом кисти на три четверти. Боюсь, что я просто не мог отказать им в их просьбе.

Его трехтомник «Властелин овец», посвященный животноводству и написанный в нелегкие годы войны, был встречен бурными аплодисментами по обе стороны Атлантики. Позже оказалось, что восторг предназначался для книги Джулианы Нидерландской «Снятие копий с бронзовой чеканки». Но Непутевый сказал моему деду: «Это неважно. Главное, что люди были готовы восторгаться. Их ожидания создавали правильную атмосферу для выхода новой книги. То есть они благожелательно отнеслись бы к любому изданному произведению. Просекаете фишку?»

Оптимизм Непутевого был должным образом вознагражден, когда «Реклама центральных графств» стала указывать «Властелина овец» в приложении «Какие книги круче всех?». «Соддит» попал в «горячую сотню бестселлеров, которые все-таки можно покупать». Вместе с огромными ценами пришла и большая слава. «Я вдруг понял, что знаменит, — писал мой дед своему близкому другу Льюису. — Оказалось, что это не так уж и забавно. Меня пугает фанфаронство фанатов и их фамильярность в отношении к моей персоне».

4. Салямиллион

Поверьте мне, мир, созданный А. Р. Р. Р. Робертсом, не просто фэнтезийный вздор и какая-то там чепуха. Он полностью округленный и завершенный. Нет, минуточку. Что-то здесь не так. Получилось не очень округло. Фраза красивая, но немного преждевременная. «Поверьте мне...» Вряд ли можно ожидать от вас такой наивности. Хотя... хм, хм! А как насчет: «Вы можете поверить мне»? Так вроде бы лучше. Или даже: «О, вы! Поверьте мне сейчас же!» Да, это самый лучший вариант. Пример повелительного наклонения. Дорогая Мириам, не могли бы вы при редактировании этого абзаца вырезать мои словесные изыскания и тому подобные штучки? Просто удаляйте все на... Вы правильно поняли. Спасибо.

Короче, хм, Верхнее Средиземье — это не какой-то вздор, а, скорее, наоборот... О чем я тут пишу? Ах, да! Это работа всей жизни — подробное описание мира со многими расами, народами и языками. Данный том вобрал в себя мифы и истории, сопутствующие «Соддиту» и «Властелину овец», а также ранние наброски, альтернативные сюжеты и прочий материал. Кстати, Мириам, у вас красивый пеньюар. Нет, правда! Такой приятный оттенок пурпура!

Книга составлена из «напевов» о космосе в бытность айну («душ», или божественных слуг Творца) и дополнена историей Салями (магического артефакта, --">