Реджинальд Бретнор - Госпожа Пигафетта очень хорошо плавает

Реджинальд Бретнор Госпожа Пигафетта очень хорошо плавает

Мистер Костгард, сейчас я вам расскажу, что случилось с Пьетро Паглезе. Ну, с тем самым капитаном рыбачьей шхуны «Иль Траваторе» из Монтре. Вы спросите, кто я? Я Джо Тоннелли, его моторист.

Всему виной госпожа Пигафетта из Таранто. А еще дельфины. И всё потому, что Пьетро был знаменит…

Как? Вы не знаете? Вы даже никогда не слыхали, что одно время он слыл величайшим тенором? Да-да, пел в Риме, Неаполе, Венеции, даже в «Ла Скала». Тра-ля-ля, до-ре-ми — примерно так, ну, только, конечно, чуточку покрасивее. Карузо, Джильи? Рядом с Пьетро эти парни показались бы просто пискунами, я вам точно говорю.

Вы скажете, ну и что? В том-то все и дело! Именно из-за этого он попал к госпоже Пигафетте. Именно из-за этого она спрятала его одежду, и Пьетро не мог сбежать, как ее первый муж, который сейчас, наверное, где-то в Бостоне. Именно из-за этого дельфины…

Хорошо-хорошо, мистер Костгард, не буду отвлекаться, раз уж вам так некогда.

Начну с того, что впервые я услышал пение Пьетро в прошлый четверг, вечером.

Он подозвал меня, когда стоял за штурвалом. Трюм наш ломился от рыбы. На море — полный штиль. Луна висела в небе, словно роскошная устрица. Но я заметил, что Пьетро почему-то не очень счастлив. Он все время качал головой. И вздыхал.

Я забеспокоился. И спросил: может, у него с животом что не так. Но он ничего не ответил. И тут же откинул голову назад и запел арию из последнего действия «Тоски». Ну, сцена в тюрьме, помните? Когда пришли казнить того парня, а он поет свое последнее «прощай» той самой, что была его возлюбленной. Так печально.

Я был поражен. Никогда раньше я не слыхал такого богатого голоса. Как лучший сабайон, если приготовить его с яичным желтком, сахаром и сладким пивом. Голос — что твоя противотуманная сирена. Даже мачта задрожала.

Я дослушал до конца. И посмотрел на него. Лицо Пьетро было обращено к луне. Он плакал! Слезы медленно катились по его щекам. Что тут прикажешь делать? Мне очень хотелось, чтоб Пьетро полегчало. И я сказал ему, что он величайший певец. Я плачу, брависсимо!

Наконец он заговорил. А голос, как из могилы.

— Джо, так и есть. Это правда, я великий певец. Был. А теперь… — Его грудь поднялась и снова опустилась. — Этот самый голос и есть всему причина.

И тут, мистер Костгард, он поведал мне свою историю. Отец Пьетро был рыбаком. И вот как-то раз они пришли в Неаполь. Пьетро принялся чинить сети и во время работы запел. Он был молод и красив. Его голос услышала богатая графиня. И — дело сделано! Через год мир лежал у его ног. У Пьетро появился дворец, золотые часы и, конечно, любовницы. Всякие там княгини, девочки из балета, жены миллионеров! А он пел. Буквально все — короли, королевы, кардиналы — плакали от восторга. И даже англичане, случалось, хлопали в ладоши.

Но Пьетро был слишком доверчив. Он и не подозревал, что другие певцы сгорали от ревности. И не знал, что даже критики, и те завидовали ему. Они сговорились всегда сообщать о нем только дурные вещи. И вот настал момент, когда Пьетро не приняла ни одна сцена. Он был ранен в самое сердце. И собрался уехать Навсегда. Он снял каюту на маленьком корабле. И два дня подряд, без всякого гонорара, пел волнам, пассажирам, команде. Но его опять предали! Казалось, само море завидовало ему. Начался шторм. Люди на корабле оказались сущими невеждами. Они обвинили в этом Пьетро! И они… они бросили его за борт!

Пьетро рассказал мне об этом. И вновь вздохнул.

— Я не умею плавать, Джо: Я сражался с волнами и призывал всех святых. Я погружался в воду. Но я не боялся, нет. Когда я выныривал, то пел! Но вот волна накрыла меня, и стало темно. Друг мой, очнувшись, я подумал, что уже умер. Но нет! Я оказался в доме госпожи Пигафетты.

Мистер Костгард, случилось чудо! Корабль находился неподалеку от Таранто. А там есть один островок. И на нем — гостиница госпожи Пигафетты для потерпевших крушение моряков. Сквозь шторм она услышала чудесный голос Пьетро. И спасла его. Для госпожи Пигафетты это совсем нетрудно. Она очень хорошо плавает.

И вот, значит, он очнулся, а она сидит рядом, вся мокрая. Увидев госпожу Пигафетту, Пьетро очень удивился. И даже перекрестился. Но она на это ничего не сказала. Потому что, мистер Костгард, ее глаза светились любовью.

А она была красива! Не тоненькая, как юная девушка, а плотная и крепкая, с прекрасными бедрами, ширины, примерно… ну вот такой. --">