Алла Анатольевна Гореликова - Юбилей

Алла Гореликова Юбилей

О Юбилее начали говорить давно. По-моему, еще до выборов Мэра. Ну да, наш всенародно любимый Мэр пошел на второй срок в основном благодаря обещаниям отметить юбилейный День Города так, что всему миру завидно станет. Раздразнил у людей любопытство, на нем и выехал. Это не мои слова, папины. Папа на выборы не ходит. Говорит, все они одна компания и хрен редьки не слаще. Но я не о том. После выборов Мэр взялся выполнять обещания. Да как взялся! Очень скоро народ только и делал, что ждал обещанного Юбилея, обменивался слухами о подготовке Юбилея, строил планы на Юбилей… Нет, я тоже ждала с нетерпением, но не настолько же! В Сети невозможно стало найти местечко, где бы не мелькало: Юбилей, Мэр, ВВЦ, Арбат, «Большая Шляпа», карнавал, Мэр, Юбилей… скукота! Где-то за неделю до Дня Города напряжение достигло предела; никто уж и не говорил о другом… и я тоже стала считать оставшиеся дни и строить планы. Но ведь жизнь всегда найдет, чем испортить человеку праздник. За день до его начала, всего за день, родители укатили в командировку! В командировку! — какая, спрашивается, командировка может быть за день до Юбилея?! Я даже разревелась. Кто другой был бы счастлив, я знаю — ничего себе, провести три дня Юбилея без родительского надзора! Но я, к собственному великому стыду, существо совершенно домашнее. Мне мало всех миров Сети и всех друзей в Сети, мне надо, чтобы кто-то был рядом, кто-то живой, настоящий, кто не боится общаться с тобой без обработки Мастером Образа. А таких, думаете, много? Только родители. Да еще Миша. Но у него, наверное, свои планы. Иначе он, конечно, позвонил бы. У всех нормальных людей давно определилась компания на праздник, одна я… а что я? Хуже прочих? Вот включу сейчас новости…

А ведь праздник, по сути, начался уже сегодня. В новостях только о нем и шумели, на всех каналах. Кто только не выступал — Мэр и Президент, жена Мэра и жена Президента, секретарь-референт Мэра и пресс-секретарь Президента, Министр Культуры и Главный Архитектор… и куча других, более или менее популярных персонажей. Все они говорили об одном. Каждый на свой лад превозносил прекрасный город, древний и вечно юный, бестолково-шумный и приветливый, заманчиво многообразный… и так далее, и тому подобное. Мне это быстро надоело, но не выключать же? В тишине веселее не станет.

Он позвонил. Не в Сети — в дверь! Он протянул мне огромный, пахучий, совершенно необыкновенный букет и спросил:

— Что это с тобой? Ревела?

Я могла только кивнуть, мне и глаза-то на него поднять стыдно было — что он обо мне подумает?! — и я спрятала пылающее лицо в пурпурно-золотую роскошь, названия которой не знала. Мише, страшно сказать, двадцать лет, через месяц он собирается защищать диплом, и каждый раз, когда он приходит, я удивляюсь — ну что он во мне нашел?! — и я каждый раз благодарю судьбу за это чудо, и я молюсь Богу, которого, говорят, нет, чтобы замечательный парень Миша как можно дольше не встречал ту прекрасную взрослую девушку, на которой он захочет жениться, потому что, хоть я и желаю ему счастья всей душой, но я в тот радостный день стану очень, очень несчастна…

— Твои дома?

Я чуть опять не разревелась. И он все понял, представьте, он моментально все понимает, мне уж пора бы привыкнуть, но к такому разве привыкнешь… Он выволок меня из дома и повел в кафе. За два квартала от нас замечательное кафе-автомат, там кофе и мороженое, и столики на двоих, и высоченные тополя, засыпающие редких посетителей щекочущим нос пухом. И что интересно, до знакомства с Мишей я ни разу там не была, именно он привел меня в это кафе, а ведь живет на другом конце города!

Лучшего успокоительного, чем мороженое, просто нет, что бы там фармацевты ни болтали в своей рекламе. А из всех мороженых лучшее — сливочный пломбир, это классика, а против классики, как говорится, не попрешь. Я спросила:

— Как называются твои цветы? Я таких никогда не видела.

Миша хитро улыбнулся и ответил:

— Хризантемы.

Я чуть пломбиром не подавилась:

— Врешь ты, Мишка! Что я, хризантем не знаю!

— Ну, не совсем хризантемы. Генотип слегка подправлен. Но другого названия для них пока не придумали.

— Ой… Так это ты сделал? К диплому?

— Диплом у меня по сапфировым лисам. А хризантемы — для тебя, Ляля. Я зайду за тобой завтра. Это будет лучший праздник в твоей жизни, обещаю!

На следующее утро, прямо за завтраком, я полезла в Сеть. Я почти никогда --">