Николай Иванович Леонов (писатель) - Некролог

Перевалов облегченно вздохнул и, с трудом шевеля языком, произнес:

— Спасибо… Спасибо, Олечка.

— А почему он так кличал? — спросила девочка, забираясь к старику на кровать.

— Видишь ли, когда человек ставит перед собой цель и пытается достичь ее любой ценой, горе тому, кто окажется на его пути. Больше всего бесит этих людей, если кто-то мешает им достичь своего… И в нашем доме есть такие люди: твой брат, например. И на пути у них вечно оказываюсь я.

— Мой блатик? А кто еще?

— Твои папа и мама, твоя прабабушка…

— И вон тот усатый дядя тоже? — девочка показала пальцем на портрет, висевший на стене напротив.

Перевалов медленно перевел взгляд на портрет:

— И он тоже. Он беспощадно сметал с дороги всех, мешавших ему. А мы, идя на смерть, бездумно орали: «За Родину! За…» за дядю… — старик горько усмехнулся. — Хотя зачем я все это тебе говорю, ты же ничего не понимаешь…

— Понимаю, дедушка.

— Понимаешь? Так ты не будешь такой, как они? Не будешь хоть ты огорчать своего дедушку?

— Не буду, — девочка засмеялась, точно колокольчик зазвенел, и прижалась к старику крохотным теплым тельцем. — Не буду, только купи мне иглушечную лакету. Купишь?

— Какую ракету?

— Такую, как у Петьки из нашего двола. А то он летает на ней каждый день, а меня с собой не белет!

— Что?..

Внезапно старик судорожно дернулся — пружины в кровати загудели — и начал жадно, по-рыбьи, хватать ртом воздух.

Девочка испуганно отскочила. Неотрывно глядя на посеревшее лицо дедушки, попятилась к выходу.

— Мама! Мамочка! — закричала она, как только отошла достаточно далеко от старика, и побежала в глубь квартиры…

К вечеру Перевалов умер.

А на следующий день во всех центральных газетах было напечатано:

«Вчера, на сто тридцать восьмом году жизни, скончался Василий Васильевич Перевалов — последний участник Великой Отечественной войны…»

--">