Песах Амнуэль - Компьютерные игры для детей среднего возраста

разложишь стену вокруг Старого города в Иерусалиме. Нет-нет, теперь тот камень, иначе все свалится тебе на голову. Хорошо!

И я даже не мог запустить камнем в этого зануду. Во-первых, потому, что это был его комментарий, а я всего лишь пассивно воспринимал информацию, а во-вторых, откуда я знал — прибью камнем ненавистного Кадмона или Лизу? До последней строчки комментария мы добрались, когда я без перерыва на обед выволок и сбросил в море последний огромный булыжник. После чего Лиза подошла ко мне и неожиданно поцеловала в щеку.

Я до сих пор не знаю — было это ее личной инициативой или так действительно завершался комментарий? Лет еще десять назад я мог бы открыть газету и на второй полосе прочитать все своими глазами. Но после того, как «Маарив» перешел на компьютерную графику, это стало просто невозможно. Но мог я хотя бы знать, каждый читатель этой статьи получил в конце поцелуй, или только я? И кто его целовал — ведь Лиза сопровождала меня, лично меня, а не какого-то там Циммермана, и я вовсе не хотел, чтобы она целовала посторонних!

Я уже не считал себя посторонним…

После того, как натаскаешься камней, каждый из которых весит больше центнера (в жизни бы мне такое!), участие в дипломатических переговорах представляется легкой прогулкой под луной. С Лизой, конечно. Это была статья Ивана Зимина — перепечатка из российского «Дня века». О том, как президент России господин Черенков беседовал с президентом Франции господином Дюше о проблемах погашения кредитов. Это был старый должок, лет тридцать назад его взял господин Жириновский. Обоим президентам было ясно, что денежки плакали. Ивану Зимину это было ясно тоже. Так какого же черта эти трое заставили меня учить наизусть все параграфы подписанных договоренностей? Они (особенно усердствовал господин Черенков) в сотый раз выясняли, какой банковский процент я намерен выплатить в первом платеже, если прайм за 2003 год составил восемь и семь десятых, а за 2004 год…

Да провалитесь вы! До всего доходишь в поте лица. Мне нужно было сразу послать обоих президентов вместе с журналистом куда подальше, и не пришлось бы читать эту нудятину. Я сразу перескочил к разделу криминальной хроники, и…

Нет, обойдетесь без пересказа. Лизу убили на моих глазах. Я-то был журналистом и смотрел со стороны, а Лиза почему-то ввязалась в… Нет, это выше моих сил.

Не думал, что чтение газеты может отнять последние физические силы. Я сидел в кресле, совершенно выжатый, а Лиза, уже привыкшая, наверно, ко всем этим компьютерным штучкам, вытирала мне пот со лба надушенным платочком. Ну совсем как дама сердца бедному кастильскому рыцарю.

— И сколько же стоит эта модель? — хрипло спросил я, стараясь сохранить хотя бы видимость собственного достоинства.

— Шестнадцать тысяч двести, — проворковала Лиза, — а если взять еще и цветной лазерный принтер с трехмерной печатью, то это обойдется на три с половиной тысячи дешевле, чем в любой другой компании.

— И гроб в качестве подарка от фирмы, — пробормотал я.

— Ну зачем ты так, — мгновенно обиделась Лиза и пересела в свое кресло. — Ты просто слишком восприимчив. А ведь ты еще и сотой доли возможностей этой машины не знаешь. Она может не только прочитать тебе статью, но проанализировать, сделать выводы. И все это прошло мимо тебя. Например, с российским долгом. Ты понял только, что Франция осталась при своих. А я еще узнала, что у президента Черенкова болела голова, и что документ был подготовлен оппозицией, что президент Дюше после встречи собрался посетить Большой театр…

— А если я добавлю еще пять тысяч, — злорадно сказал я, — и захочу, чтобы компьютер не только читал и анализировал, но еще и писал за меня рассказы?

— Нет, — отрезала Лиза, — пять тысяч — это слишком много. Вариант, о котором ты говоришь, обойдется всего на полторы тысячи дороже. Фирма не собирается обдирать клиентов, это тебе не «Бразерс» или там «Арбель».

— Хорошо-хорошо, — сказал я. — Давай отдохнем, а потом я бы хотел посмотреть на настоящие компьютеры.

— Не поняла, — холодно сказала Лиза. — Что значит «настоящие»?

— Те, на которых можно делать научные расчеты. Интеграл там или матрицу… если ты понимаешь, что я имею в виду.

Наверно, после нервного потрясения я вел себя как последний хам. Впрочем, Лиза поняла мое состояние — не я первый, не я последний. И вообще

— клиент всегда прав.

— Отдохнуть мы можем с моделью «Рест-прим», — сказала она. — И --">