Сергей Викторович Васильев - Долгое космосвинство

вполне автомобильными ремнями безопасности. Я открыл указанный и разблокированный Машей незаметный люк в полу, мы вместе быстро вытащили стальные кишки, пачкаясь в масле. Маша затолкала плутониевый стержень, быстро что-то проверила, два раза выбегала на пару минут, с руганью затолкала начинку обратно, захлопнула люк и теперь быстро стучала на ноутбуке. А я сел в кресло, пристегнулся и закрыл глаза – чертовски насыщенный день, и до этого дурдома долгий перелёт, и до того перелёта перелёт, я уже третьи сутки нормально не спал, и это расслабленное курортное существование проклясть готов. И ноги чертовски болят! Я теперь понимаю, как измотана была Маша… Она устало сказала:

– Все емэйлы отправила. Прощай, Земля двадцать первого века. Но мы вернёмся, описав хорошую такую петлю. Поехали! Регата началась!

– Прилетели! – донёсся откуда-то голос Маши.

– Что?! – офигел я, протирая глаза. – Я же только глаза закрыл. А рёв двигателей? Я хотел на Землю из космоса посмотреть. Сколько я спал?

– Так ты что, проспал этот чудесный вид на Землю из космоса? – с сарказмом удивилась Вика.

– Полчаса ты отдыхал, – улыбнулась Маша, – и сейчас 122812 год. Садимся как раз на стадион. Блин, еле успели. Я подгоняла на полдень последнего дня Межгалактической Олимпиады, а они уже похоже все здесь. Ну да ладно. Собрались, работаем.

Со скрипом открылась дверь, и мы вышли на гранитною арену громадного ревущего и хохочущего над нами стадиона. Несколько сотен тысяч гуманоидов, половина из них люди, весело орали, пили и ели – подробности были видны на огромных экранах с выпуклым изображением. Экраны показывали и десятки небольших, выглядевших как из будущего, ха, космических кораблей предельно облегчённой конструкции, стоявших на арене.

На экранах мельтешил и наш звездолёт в виде совсем уж небольшой для космолёта бочки, и с кривой надписью на боку «Три свиньи» – когда только успела Маша намалевать. «Три свиньи» нагло стоял прямо перед большим столом, за которым сидели судьи, гуманоидов двадцать. И мы трое на экранах красовались – помятые, всклокоченные, чумазые, в пятнах от кофе, машинного масла и ещё от чего-то. Показали крупным планом и типа рентгеновское изображение моих ног ниже колен, с протезами, и диктор удивлённо орал на вселенском языке, что у меня примитивные протезы. Проорал, и что Маша тяжело больна. А потом показали и Вику, ещё и смачно пройдясь по её прекрасным формам, и диктор вопил:

– Они из какого-то дикого места, их регистраторы и бластеры являются жутким даргским антиквариатом! А эта красотка великолепна как совершенный запретный генетически изменённый клон!

Затем жюри оживлённо совещалось, а мы рассматривали публику. Восемь рас. Маша помогла с названиями мне и Вике. Люди, вернее земляне, хотя ещё правильнее макоки – так нас инопланетяне назвали. Уже знакомые зелёные дарги. Пять рас понятны из названия на русском, и все гуманоидные. Кроки, отдалённо смахивающие на тёмно-зелёных антропоморфных крокодилов. Муши похожи на чёрных насекомых с фасеточными глазами, кальмы на синих сухопутных кальмаров, котты на низкорослых головастых котов. Еноты, вообще, вылитые двуногие еноты немного ниже людей. Ну и верги – эти самые суровые на вид, коричневые длинноухие головастые лысые космические амбалы-неандертальцы с суровыми рожами. Хотя их дамы весьма симпатичные, с короткими причёсками на пропорциональных для нас головах, здорово похожи на землянок, забавно длинноухие, и какие-то как будто анимешные слегка – может всё-таки упомянутая генетическая инженерия поработала.

Тут дозрело жюри, инсектоид-муш сказал на вселенском языке в микрофон на весь стадион:

– Яхта «Три свиньи» не подавала заявку, – он указал на пустую прозрачную банку, откуда до этого вытаскивали шарики, случайным образом рассматривая результаты. А как вытаскивали, тут же и показали на одном из экранов.

Сидевший рядом енот проказливо глянул на нас, на банку, весело сказал:

– И они не сдали регистратор яхты, хотя для такой древней конструкции, зато очень экономичной, хватит и регистратора одного из членов команды.

Маша охнула, глянула на меня, достала подготовленную бумажку. А я обнял её и Вику и всех потащил к столу. У стола я снял регистратор с уха и положил перед жюри, а Маша нагло сунула бумажку в банку. Я сказал:

– Вот заявка в банке и регистратор.

– Вы только что положили! И заявки нет в списке, – гнусаво проорал дарг, схватил и --">