Ион Мынэскуртэ - Мужчины Вселенной

Мынэскуртэ Ион Мужчины Вселенной

Никогда не чувствовали они себя так странно-неуютно, как на этой планете, пробуждавшей в пришельцах неясное беспокойство.

— Надо уходить, — сказал инженер.

— Нам лучше уйти, — повторил он.

Командор поднял руку.

— Подожди…

Он отер испарину со лба, настороженно слушал тишину. Из темной безоблачной выси с легким звоном опускались на землю незнакомые листья.

— Должно быть, ошибка, — сказал командор. — Подожди…

— О чем ты говоришь?! — насмешливо воскликнул инженер. — Какая там еще ошибка…

Командор молчал. Он пытался проглотить застрявший в горле комок, смять душевную судорогу, но справиться с собою командор не сумел, и потому голос его прозвучал непривычно:

— Убежден, это ошибка. Ты понимаешь… Вспомни, как они красивы. Такие красивые…

Будто смятенные тени, на память командора наложились образы людей, какими он видел их в сумрачных подземельях. С ветки сорвался умерший лист, и шорох едва не оглушил космонавтов.

— Давай уйдем, — не унимался инженер. — Нужно ли рисковать? Ведь нас так мало, а сколько дел впереди. Поверь, у нас нет никакого права на риск.

— Они прекрасны, инженер… Ты можешь это понять?

— Не знаю… Красивы и злы… Как можно понять такое? Во Вселенной много других планет. Спокойных и нежных, как женщины. Вспомни, командор, как ласково встречали нас они… Я доверяю планетам, чем-то похожим на женщин. Эта — другая.

— Ладно, — устало проговорил командор, — мы уйдем. Но если честно, мне не хочется этого делать. Как бы тебе получше объяснить… Конечно, ты прав: эта планета непохожа на другие. Я ощущаю в ней мужское начало. А ведь у нас так мало мужчин, пойми меня правильно, инженер… Вселенной нужны мужчины!

Командор замолчал, вздохнул.

Инженер пожал плечами. Ему нечего было возразить.

Они посадили корабль уже в сумерках. Теперь стало совсем темно. Казалось, будто планета угадала сомненья в сердцах пришельцев и сейчас норовит укрыться от их смятенных взоров.

Командор всматривался в смутные черты ночного облика планеты. Ему до боли в сердце хотелось разгадать ее тайну, разделить и радости и беды, прийти на помощь.

С легким шорохом, мелодичным звоном продолжали падать листья. Командор склонился, подобрал один, медленно поднес к лицу и… ощутил запах родных лесов и полей.

Он изумился и улыбнулся.

Теперь командор чувствовал себя счастливым. И взгляд его стал зорче, он пронизывал им темень ночи, которая не казалась больше чужой, и вот уже командор заметил огни. Далекие, далекие огни.

— Мы улетим… Ну да, мы, конечно, уйдем отсюда, — взволнованно проговорил командор. — Но прежде покончим с одним делом…

Тщетными были попытки инженера. Увлеченный принятым решением, командор не хотел и слушать его.

Но упрямства инженеру было не занимать, и он не терял надежды.

— Послушай меня наконец… Я не могу понять, почему ты решил обследовать именно то, что лежит под поверхностью планеты. Здесь так много городов, и мы легко определим уровень развития этой цивилизации.

Командор дернулся, сбился с шага, нервно рассмеялся.

— Не говори под руку, инженер, ты мешаешь мне… Скрытое под поверхностью планеты содержит не меньше данных о цивилизации, нежели ее города, вместе взятые.

Командор наклонил аппарат, чтобы заглянуть в подземную нишу, и на экране возник саркофаг, в котором лежал прекрасный юноша. Его руки, как и у других, были скрещены на груди. Грудь была пробита слева, и вокруг отверстия темнело пятно.

— Посмотри, командор, ведь его ударили в самое сердце! Не понимаю и никогда не сумею понять того варвара, зверя, что решился поднять руку на этого парня. Ему бы жить еще и жить, не менее полувека.

— Да, — сказал командор. — Страшно…

— Но если они убивают друг друга, если решились отнять жизнь у такого замечательного парня, то как можно говорить о какой-то разумности этих людей?!

— Но эти люди так прекрасны, инженер. Посмотри, сколько благородства и доброты в этом застывшем лице. И представь его живым…

— И у того, кто убил этого юношу, могло быть прекрасное лицо. И тем не менее…

— Замолчи! — перебил командор. — Ты не прав, инженер, но я извиняю твою горячность и объясняю ее молодостью. Я много старше тебя и достаточно повидал. Тот, кто посягает на жизнь другого, не может быть красивым.

У меня есть право… — сурово произнес командор, и в голосе его --">