Ольга Викторовна Онойко - Море Вероятностей

планета принадлежала ему – Маунт–Скай, Бланка Эйснер, Редфилд, Ньюатен… Его имение. Его проект. Ему предстояло много работы. Но мысль о ней больше не приносила радости. Он знал слишком, слишком много… Некогда он был ничтожным и стремился к величию. Он обрёл величие, но в нём стал ещё более ничтожным, чем прежде – служебным модулем, мелким элементом Систем Контроля и Управления. Даже глупому Ландвину повезло больше. Он погиб вскоре после активации фагоцитоза. Данкмар мог отыскать его душу в одном из Адов, но не желал новой встречи. Мысли его занимало иное. Мог ли он обрести подлинное величие? Уподобиться посланнику Лабораторий, взглянуть на него как на равного? Он располагал вечностью, чтобы поразмыслить об этом.

Ощутив присутствие иного создания, он поднял глаза.

Перед ним стоял Лори. Великолепный подлинник, безупречная работа того Мастера, о котором даже задуматься было дерзостью. В хрупком теле Голубя Мира заключалась невообразимая мощь, но даже эхо её Данкмар слышал лишь потому, что Лори позволял ему это. Данкмар склонил голову перед ним.

— Ты ведь не думал, будто можно добиться чего‑то хорошего, убивая людей, — сказал Лори.

«Я не думал», — мысленно повторил Данкмар. Он не хотел оправдываться. Пути назад всё равно не было.

— Я помог посланнику Лабораторий, — сказал он. – Разве я не заслуживаю награды?

— Это так, — Лори кивнул. – Поэтому тебе оставляют надежду.

Данкмар отвёл лицо.

Надежда.

Надежда отчаявшихся и мощь беззащитных. Оплот бесправных и звезда путеводная. Та, кто слышит молитвы лишённых голоса, Возлюбленная Миров.

И он увидел Её. Среди людей, которые гуляли по набережной, радуясь солнечному мирному дню, шли они втроём, держась за руки: тоненький бледный школьник, высокий светловолосый отец и мать, маленькая женщина в вязаной шали. Нахально орудуя тяжёлой башкой, между сыном и матерью протиснулся огромный рыжий пёс. Всемилосердная потрепала его по ушам. Данкмар знал, что на самом деле их нет здесь и не может быть: он видел иллюзию, прощальный подарок Лори, предназначенный не для него лично, а для всех Систем локуса, для всех субмодулей, преданных Гласу Немых, стремящихся измениться к лучшему, верящих в прощение и освобождение, уповающих на Любимую… Иллюзия выглядела абсолютно достоверной. Данкмар знал, что обязан записать её так тщательно, подробно и точно, как только позволяли его возможности. И он занялся записью.

Родители тихо переговаривались о чём‑то через голову сына. Мальчик нёс ярко–красный воздушный шар. Нитка скользила в потной ладошке. Рыжий стаффорд лез под руку, мальчик пытался одновременно удержать шар, погладить собаку и не потерять пальцы матери. Скоро нитка выскользнула. Мальчик вскрикнул – только от неожиданности, он не был огорчён или разочарован. Семья остановилась. Возлюбленная Миров улыбнулась, прикладывая ладонь ко лбу. Шар подхватило ветром и понесло в сторону.

Солнце сияло. Блики дробились на речной зыби. Данкмар долго смотрел, как яркое пятнышко смещается от Регины к Виргине, постепенно ускользая в акварельные небеса.

13.04.2013

--">