Любовь Михайловна Коваленко - Дикий мальчик

Любовь КОВАЛЕНКО ДИКИЙ МАЛЬЧИК

Педро Фернандес узнавал эти места, хотя прошло больше десяти лет, как он был здесь. Те же безлюдные саванны и непроходимые гилеи — тропические леса. Мало что изменилось и в лесу, разве лианы сильнее переплелись и еще выше сделались макаранги. Казалось, они своими пышными кронами подпирают сухое африканское небо.

Фернандес медленно ехал в своем стареньком "Виллисе", зорко вглядываясь в таинственную чащу леса.

Он совсем не волновался. В это дело Фернандес вложил немного долларов: выгорит — хорошо, нет — ну и дьявол с ним. Интересно, что сказал бы мсье Воляр, этот старый осел, если бы был жив?

Вспомнил свою первую встречу с ним. Это было, кажется, в 1947 году. Фернандес тогда как раз прогорел в Штатах — слишком вольно обошелся с деньгами одной спортивной "звезды". "Звезда" разгневалась и выгнала своего импресарио. Правда, немного поздно, потому что денежки были уже в карманах Фернандеса. Побродив некоторое время без дела, он согласился поехать сюда представителем американской фирмы.

Теперь эту фирму, как и много других фирм западноевропейских стран, черномазые, тю-тю, вышвырнули прочь. Сами принялись хозяйничать. Посмотрим, что из этого выйдет!

Однажды Фернандес и янки на "джипе" выехали на охоту в саванну. Осматривая в бинокль местность, они заметили стадо, мирно пасшихся, стройных газелей. Среди стада какой-то мальчик. Пастух? Но это дикие животные, никто не может их пасти. Заинтересованные охотники подъехали ближе. Почуяв опасность, газели бросились наутек. Вместе с ними и мальчик, нисколько не отставая от своих быстроногих товарок.

"Джип" — в погоню. Водитель выжимал из машины все возможное, но мальчик мчался как вихрь.

— Вот бы его на олимпийские игры! Спорим, что у него не было бы соперников! — восторженно крикнул кто-то из янки.

Педро Фернандес и сам об этом подумал. Кто-кто, а он хорошо знал, что такое спорт, потому что много лет терся возле него. И знал, на чем можно нагреть руки. Этот малыш, бесспорно, был бы драгоценной черной жемчужиной в легкой атлетике. Любой ценой — догнать!

И его гоняли, пока мальчишка не упал, загнанный почти до смерти. Газели тоже остановились, тревожно смотрели в сторону людей, словно ждали малого.

Преследователи выскочили из машины, склонились над мальчиком. Он тяжело дышал, в глазах испуг. Силился подняться, но не мог. На вид ему лет семь-восемь. На нем не было никакой одежды, ноги — длинные, крепкие, с хорошо развитыми мышцами. А подошвы твердые, будто копытца.

Необычную добычу увезли в госпиталь. Там мальчика, который отдохнул и теперь бешено сопротивлялся, принял врач мсье Воляр. Он страшно возмутился, узнав, как гоняли по саванне несчастного ребенка.

— А что ему, черномазому, сделается! Он живучее кошки! — смеялись янки.

Разгневанный Воляр приказал им немедленно покинуть госпиталь.

Фернандес пришел на второй день, и вскоре стал здесь своим человеком, якобы заботясь о здоровье парня. Врач смягчился и с доверием относился к посетителю.

Как-то Фернандес спросил:

— Скажите, док, долго ли нужно лечить парня, чтобы он стал нормальным человеком?

Врач, мсье Воляр, высокий, худющий, с желтым от лихорадки лицом и с черными, как угольки, глазами под широкими седыми бровями, по привычке нервно бегал по кабинету. Остановился перед окном, некоторое время смотрел на раскаленный солнцем двор госпиталя. Потом круто повернулся к Фернандесу и отрицательно покачал головой:

— Нет, мсье Фернандес, из этого бедного мальчика никогда не получится человека.

Фернандес подозрительно глянул на него: возможно, Воляр сам имеет какие-то планы на этого парня? Э, нет, не таков Педро Фернандес, чтобы выпустить лакомый кусочек из своих рук!

— Почему? Пройдет некоторое время, малыш научится говорить.

— К сожалению, мальчик никогда не научится говорить, — печально ответил врач. — Подобного ребенка мне уже приходилось встречать. Некоторое время назад в нашем госпитале умер юноша двадцати одного года. Его привезли сюда, как и этого мальчика, совсем диким. Он злобно скалил на нас зубы, кусался, ходил и бегал только на четырех конечностях, ел только сырое мясо, и лакал воду из мисочки языком. Ночью тоскливо выл на луну. Говорили, будто он жил с детства в волчьей стае, перенял все их привычки. Это было очень похоже на правду.

И что вы думаете, мсье Фернандес? Пятнадцать лет он прожил --">