Геннадий Мартович Прашкевич - Пять костров ромбом

Прашкевич Геннадий Пять костров ромбом

Геннадий ПРАШКЕВИЧ

ПЯТЬ КОСТРОВ РОМБОМ

1. В ТИХОМ НИДАНГО

Полностью его имя писалось так: Гаспар Мендоза дель Уно Пол иль де Соль Досет. Но кроме испанской в жилах майора текла еще и кровь северян. Вот почему на деловых бумагах он всегда ставил более строгую подпись П.Досет или Пол Досет, майор. Именно сдержанность привлекала к нему полковника Клайва, и в тяжелые мартовские дни, когда решалась судьба Тании, Клайв без колебаний поставил Досета во главе штурмовой группы, обязанной устранить Народного президента.

Но меняются времена, меняется и политика.

То, что вызывало восхищение в марте, в июне начало раздражать. Тания, лишенная какой бы то ни было внешней поддержки, Тания, намертво замкнувшая все свои границы, Тания, ощерившаяся сваями взорванных мостов, - эта новая Тания, руководимая ставкой полковника Клайва, нуждалась в лидерах с незапятнанной репутацией. На автомате Досета, оборвавшем жизнь Народного президента, продолжали клясться в верности лучшие представители частей морской пехоты, но... тот же автомат в глазах "остального мира" ассоциировался с топором палача.

- Майор! - приказал Досету полковник Клайв. - Поезжайте в Ниданго. В лесах Абу, окружающих этот порт, все еще скрываются недобитые либертозо. Оружия у них почти нет, они голодают и мрут от болезней, но выходить из лесов не собираются. По крайней мере, генерал Нуньес не смог их выгнать оттуда даже напалмом. Найдите _с_в_о_й_ путь в Абу. Уничтожьте либертозо. Выявите сочувствующих. Лишите всех, причастных к движению, гражданского статуса. Отдел национальной разведки, который я поручаю вам, имеет лишь один выход - на Ставку. Надеюсь, это стимулирует вашу инициативу. Успеха!

Досет ответил - да! Он не мог ответить иначе.

Всему свое время... Досет умел ждать.

И, как ни странно, в Ниданго ему понравилось. Подсознательно он давно искал такой уголок - тихий, у океана. Часами просиживал Досет над картой лесов Абу. Ему доставляло удовольствие, плеснув в стакан холодного скотча, представлять страдания либертозо. Деревянные повозки этих отступников, поставленные на большие колеса, застревали в жирной грязи лесов, цеплялись за твердые, как сталь, стволы риний. Морские пехотинцы генерала Нуньеса не давали либертозо и часу покоя. Артиллерийские налеты, воздушные десанты, бомбежки - от этого с ума можно было сойти. Но либертозо упорно продолжали свою бессмысленную, на взгляд майора, борьбу, отнимая оружие у зазевавшихся пехотинцев, питаясь жирно-матовыми плодами пачито. Невероятно вкусные после специальной обработки, эти плоды в сыром виде отвратительны...

Жена и сын Досета не торопились покидать метрополию, и майора это устраивало. Он верил в скорое возвращение в столицу, он знал - пройдет время, и люди забудут о его автомате. Люди склонны многое забывать. Забудут они и о судьбе президента. А там...

В сырых подвалах Отдела национальной разведки Досет вел тщательную подготовку специальных агентов, забрасываемых время от времени в леса Абу. Это были преимущественно крестьяне, туповатые, тяжелые на вид парни. Они плохо представляли ситуацию, сложившуюся в стране, и, как правило, быстро реагировали и на уговоры, и на деньги. Но, конечно, случалось - они сами, даже после "курсов Досета", уходили к либертозо. Таких, если они имели несчастье вновь попасть в руки морских пехотинцев, немедленно и жестоко уничтожали.

В принципе Досет был доволен состоянием дел. Приказ "срочно заняться сумасшедшей из спецкамеры" уколол его лишь потому, что не он, а генерал Нуньес первым вышел на "сумасшедшую". Хитрого генерала Досет не выносил. Неизвестно, какие заслуги спасли старого лиса в марте, но шел июнь, а Нуньес здравствовал и даже не потерял поста, дарованного ему еще специалистами Народного президента!

Досье, полученное из канцелярии Нуньеса, удивило майора: вместо имени арестованной был нацарапан шифр - А2, регистрационные бланки зияли пустотами. Докладная, приложенная к досье, казалась верхом нелепости.

"12 июня, - писал в докладной дежурный по спецкамере Внутренней тюрьмы Ниданго, - в 22 часа 07 минут вызван врач в спецкамеру. Марта и Аугуста - подсадные - в невменяемом состоянии. Плачут, требуют священника, от помощи врача отказались. В кабинете капитана Орбано обе заявили, что в одной камере с ними оказалась "святая". Лицо, шея, руки, волосы "святой" А2 - якобы испускают ровный голубоватый свет, "истинное --">