Анатолий Александрович Андреев - Звезды последний луч

Анатолий Андреев ЗВЕЗДЫ ПОСЛЕДНИЙ ЛУЧ

Незавершенность совершенства

Совершенные произведения художественной литературы обладают удивительной особенностью: они оставляют читателя неудовлетворенным. Неудовлетворенность — обратная сторона того эстетического наслаждения, которое великое творение вызывает в читателе. Живой интерес к действиям литературных героев, увлечение их характерами, их мыслями, их жизненными целями, невольная сопричастность их судьбе порождает душевный отклик на все события, описанные в книге: любовь к одним персонажам, недоброжелательство к другим. Литературный герой становится на долгие годы своеобразным спутником нашей собственной жизни. Разве не таковы для нас Робинзон Крузо, Дон-Кихот, Татьяна Ларина, Пьер Безухое, капитан Немо? И разве, закончив полюбившуюся книгу, каждому из нас не хочется доведаться: а что же произошло с ее героями потом, за последней страницей?

Предвидя такой читательский интерес, прежние писатели завершали свои произведения краткими послесловиями, в которых извещали о дальнейшей судьбе придуманных ими людей: этот женился и блаженствует в семье, тот мирно почил, третий пустился в новые странствия, одна героиня вышла благополучно замуж, другая чахнет в тоске по умершему другу, третья получила наследство и зажила припеваючи. В общем, послекнижное существование каждого героя ясно оговорено. Расставаться с ними жалко, но безвестность их дальнейшей судьбы не томит.

В литературе двадцатого века стало нормой завершать повествование без информации о дальнейшей, за пределами книги, судьбе ее персонажей. В результате у многих читателей возникает жажда узнать — а как поведут себя герои потом? И чем книга интересней, тем такая жажда сильней. Многие продолжения понравившихся романов совершались их авторами по прямым требованиям, и просьбам читателей, не пожелавших, расставаться с полюбившимися героями. Так, И. Ильф и Е. Петров после «Двенадцати стульев» сели за «Золотого теленка», которого поначалу и не думали писать.

И за границей, и у нас нередки продолжения знаменитых книг, написанные уже после смерти их создателей совсем другими лицами. Сюжет «Борьбы миров» Г. Уэллса был использован Л. Лагиным в повести «Майор Велл. Эндъю», братьями Стругацкими во «Втором пришествии марсиан», Кристофером Пристом в романе «Машина пространства». Даже если в указанных книгах сами герои Уэллса не присутствуют, то сюжетные заимствования очевидны и преднамеренны.

Знаменитый роман «Аэлита» А. Толстого принадлежит к числу самых драматически незавершенных произведений. Читатель, захваченный приключениями Лося, Гусева, Аэлиты, Тускуба на Марсе, ничего не знает об их дальнейшей судьбе. Сам А. Толстой не пожелал писать продолжение «Аэлиты» — и тем стимулировал у многих читателей желание продолжите самим его великолепный роман.

«Уральский следопыт» предлагает читателю такое продолжение «Аэлиты» — фантастическую повесть молодого писателя Анатолия Андреева. Тема — вторичное посещение Марса Лосем в сопутствии с придуманным автором человеком из будущего Иваном Феоктистовым. Задача — вызволить Аэлиту из заточения, на которое ее обрек жестокий отец Тускуб.

Следует сразу оговориться: по своим художественным достоинствам повесть А. Андреева сравнения с великим творением А. Толстого, конечно, не выдерживает. Но она может представить интерес для читателя как образец того, как старая задача межпланетного рейса совершается средствами новой техники и писательскими приемами современной научной фантастики.

Сергей СНЕГОВ,

лауреат премии «Аэлита» 1984 года.

1

Было рано. Квартиру переполняла особая, воскресная тишина. Не шумела вода в трубах, не слышно было отдаленных шагов, не хлопали двери, не доносились приглушенные стенами голоса и музыка. Дом словно вымер. Послышался бой часов — не то сверху, не то из соседней квартиры. Иван насчитал шесть ударов. Он решительно отбросил одеяло, встал и прошлепал босыми ногами на кухню.

Не включая света, поставил на плиту чайник и подошел к окну. Из неплотной форточки дуло. Мрак за окном не был сплошным. Его разбавлял призрачный серый, непонятно откуда просочившимся свет, в котором смутно угадывались очертания домов.

Этого дня Иван ждал с нетерпением и теперь --">