Джеймс Грэм Баллард - Затонувший мир

расчистил плавательный бассейн на крыше и через окно провел оттуда трубу.

Хотя Керансу было уже почти сорок и от радиоактивного фтора его борода поседела, черные волосы и сильный загар молодили его лет на десять. Давнее отсутствие аппетита и различные модификации малярии, иссушившие его кожу, придали ему вид аскета. Бреясь, он критически изучал свое лицо, разминая пальцами натянутую кожу и массируя лицевые мышцы — с годами черты его лица постепенно менялись, как бы проявляя скрывавшегося в нем иного человека. Несмотря на склонность к самоанализу и рефлексии, он чувствовал себя вполне спокойно и трезво, холодные голубые глаза смотрели из зеркала с ироническим отчуждением. Полусознательное погружение в привычный мир, с его ритуалами и обычаями, отхлынуло. Если он и сторонился Риггса и его людей, то это диктовалось лишь стремлением к удобствам, а отнюдь не человеконенавистничеством.

Выйдя из ванны, он выбрал из обилия туалетов, оставленных банкиром, кремовую шелковую рубашку и светло-бежевые брюки. Плотно прикрыв за собой двойные двери — все занимаемое помещение представляло собой стеклянный ящик внутри другого ящика, кирпичного — он сбежал по лестнице.

Вскоре он оказался на площадке, где напротив его катамарана причалил катер полковника Риггса — переоборудованная наземная машина. Риггс, подтянутый, щегольски одетый мужчина средних лет, стоял на носу, упираясь сапогом в борт катера, и озирал берега бухты, заросшие буйной растительностью.

— Доброе утро, Роберт, — приветствовал он Керанса, спрыгивая на плавучую платформу — пятидесятигаллоновый барабан, привязанный к деревянной раме. — Рад, что вы здесь. Для вас есть работа. Сможете на денек отлучиться со станции?

Керанс помог ему перебраться на выступавший над водой бетонный балкон.

— Конечно, полковник. Вы же знаете, я всегда рад оказать вам помощь.

Испытательная станция была в полном подчинении Риггса, и поэтому Керанс не мог отказаться, но отношения между ними были избавлены от формальностей и официальности. Они работали вместе уже три года, и, по мере того как испытательная станция и ее военный эскорт медленно перемещались на север по европейским лагунам, Риггс предоставил Керансу и Бодкину полную самостоятельность, слишком занятый нанесением на карту движущихся отмелей, гаваней и эвакуацией последних жителей. При этом он часто прибегал к помощи Керанса, так как большинство людей, все еще остававшихся в затонувших городах, были либо психопатами, либо мучились от длительного недоедания и последствий радиации.

В дополнение к своей работе на плавучей испытательной станции Керанс нес обязанности врача отряда. Большинство людей, которых они эвакуировали, нуждались в срочной медицинской помощи, прежде чем их можно было на вертолетах переправить на один из гигантских танкеров, которые должны были доставлять беженцев в Кемп Берд. Остатки военных отрядов, бродивших в покинутых болотах, умирающие отшельники, не способные добровольно расстаться с городами, где провели долгие годы своей жизни, потерявшие кураж грабители, первоначально думавшие поживиться добычей в гибнувших городах, — всем этим людям Риггс помогал спастись, а Керанс всегда готов был поддержать их обезболивающими или успокаивающими средствами. Керанс считал Риггса, несмотря на его демонстративно военный облик и манеры, разумным и приятным человеком, наделенным к тому же своеобразным чувством юмора. Временами он собирался проверить это свое мнение, поведав полковнику о бодкинском пеликозавре, но всякий раз благоразумно отказывался от этой мысли.

Сержант Макреди, строгий и педантичный шотландец, взобравшись на проволочную сетку, покрывавшую палубу катера, тщательно очищал ее от тяжелых листьев и лиан. Из остальных людей, находившихся на палубе, никто не потрудился ему помочь; покрытые коричневым загаром лица их были худыми и изможденными, они равнодушно сидели в ряд. Постоянная жара и ежедневные огромные дозы антибиотиков отняли у них всю энергию.

Солнце стояло уже высоко над лагуной, превратив облака пара в сплошной золотой занавес, и Керанс ощутил мерзкое зловоние, поднимающееся от поверхности воды: запах разлагавшихся растений и животных. Огромные мухи жужжали вокруг, отражаемые проволочной сеткой катера, а над поверхностью воды проносились большие летучие мыши, направляясь к своим обиталищам в полузатонувших зданиях. --">