Олаф Стэплдон - Создатель звезд

Олаф Стэплдон Создатель звезд

OLAF STAPLEDON

Star Maker

© Перевод. О. Колесников, 2021

© Перевод. А. Миронова, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021

Последние и первые люди: история близлежащего и далекого будущего

Предисловие

Это произведение относится к разряду вымысла. Я попытался сочинить историю, которая может показаться вполне возможным или, по крайней мере, не абсолютно невозможным рассказом о будущем человека; и я попытался сделать этот рассказ достаточно актуальным по отношению к тем переменам, что имеют сегодня место в человеческом мировоззрении.

Стремление приукрасить будущее может показаться уступкой ради спасения прекрасного. Однако управляемое воображение в этой области может оказаться весьма полезным упражнением для умов, озадаченных настоящим и его потенциальными возможностями. Сегодня нам следует приветствовать и даже изучать каждую серьезную попытку предвидения будущего рода человеческого – не только для того, чтобы ухватить самые разнообразные и зачастую трагические перспективы, с которыми нам предстоит столкнуться, но также и потому, что мы сами можем ознакомиться с несомненным фактом, что многие из столь дорогих нашему сердцу идеалов должны показаться легкомысленными и незрелыми для более развитого сознания. Идеализация далекого будущего к тому же является попыткой представить человеческую расу в космическом окружении и приготовить наши сердца к восприятию новых ценностей.

Но чтобы такое мысленное построение одного из вероятных будущих оказалось достаточно убедительным, наше воображение должно находиться в жестких рамках. Надо стараться не выходить за границы возможного, установленные тем особым состоянием цивилизации, в которой живем. Голая фантазия имеет слабую силу – не ту, что нужно искать на самом деле, чтобы предсказать, что именно произойдет, потому что в нашей настоящей жизни такое предсказание бесполезно и помогает лишь в простейших случаях. Мы не выступаем в роли историков, заглядывающих вперед, вместо того чтобы оглянуться назад. Мы можем лишь выбрать единственную нить из целого клубка разных и в одинаковой степени важных возможностей. Но при выборе у нас должна быть цель. Деятельность, которой мы при этом занимаемся, – это не наука, а скорее искусство, и действие, которое она должна оказать на читателя, должно быть аналогично воздействию искусства.

Однако наша цель не только в том, чтобы создать превосходное в эстетическом смысле фантастическое видение. Мы должны добиться создания не просто истории, не просто фантазии, а мифа. Правдивого мифа, который внутри вселенной с определенной культурой (живой или не существующей) ярко выражает, и зачастую, возможно, трагически ее наиболее восхитительные стороны. Надуманный миф либо резко нарушает границы правдоподобия, установленные его же собственными культурными формами, либо выражает менее восхитительные стороны, чем те, что находятся в поле зрения его культурного диапазона. Эта книга более похожа на правдивое предсказание, чем на правдивый миф. Но все же она является попыткой создания мифа.

То будущее, которое придумано здесь, не должно, как я думаю, показаться абсолютно фантастическим или, во всяком случае, столь фантастичным, чтобы не иметь некоторого смысла для тех современных людей на Западе, которые знакомы с противоположными взглядами. Выбери я форму, где не было бы вообще никакой фантастики, сама ее правдивость сделала бы ее неправдоподобной. По меньшей мере одна из характеристик будущего здесь может быть почти верной – большая часть его будет именно такой, что мы привыкли называть невероятным. В одном, пожалуй, важном аспекте я, возможно, могу показаться впадающим в непозволительную крайность. Я предположил, что обитатель далекого будущего должен связаться с нами, живущими именно сейчас. Я использовал допущение, что у него имеется способность частично управлять деятельностью разума живущих ныне и что данная книга является продуктом такого влияния. Однако и такая выдумка не абсолютно невозможна. Хотя я мог бы, разумеется, очень легко обойтись и без нее, совершенно незначительно изменив тему. Но введение ее было более чем удобно. Только благодаря такому радикальному и вызывающему замешательство приему я мог использовать возможность, которая присутствует в связанном со временем действии гораздо в большей степени, чем мы можем то определить. --">