М. Р. Головахин - Непобедимые твари Земли

этого факта пробудило в Викторе волну опасений. Нежелание переставлять ноги заботливо прогнали вояки своими кулаками. С мешком на голове идти проблематично, особенно по неровной земле с камнями, которые неожиданно возникали и пропадали под ногами. Чувство страха не отпускало ни на мгновение, как и бесконечные вопросы. Куда его ведут? Зачем? Живы ли остальные? Костян, Соня, Денис, где же вы, черт побери?

Поверхность под ногами вдруг выровнялась, почувствовался знакомый асфальт. Плохие предчувствия нарастали, пока отдаленно знакомый гул не заставил Виктора прервать поток мыслей. Через минуту он узнал шум турбин, именно к ним его вели двое вояк.

Самолет?! Здесь?!

Неужели они хотят перебросить пленника в другое место, но зачем? Вопросы, вопросы, вопросы! Даже надежде каким-то неведомым образом вырваться из крепких хваток китайских военных уже не находилось места в перегруженном сознании Виктора. Ему оставалось только покорно зайти в грузовой отсек самолета.

После твердого металлического стула тонкий слой обивки на пассажирском месте казался пуховой периной. Кто-то ловко зафиксировал на груди и поясе Виктора несколько ремней безопасности. Если бы еще сняли наручники и проклятущий мешок, было бы совсем здорово. Слегка приободрившись, он попробовал понять есть ли рядом хоть кто-то.

— Эй, здесь есть кто? — сказал Виктор, особо не надеясь на результат, из-за шума турбин.

— А? Шкрябинский, ты? — Знакомый, но измученный голос прозвучал напротив.

— Денис?! — Громко вырвалось у Виктора, который уже и не надеялся вновь увидеть своих товарищей.

— Заткнулись оба! — вдруг рявкнули на столь родном русском, что у Виктора разом все вылетело из головы. В который раз вокруг творится настоящий бред, и никто ничего не объясняет.

— Что там у тебя, черт подери!? — послышалось из глубины самолета. Не иначе пилот ненадолго показался из кабины.

— Да двое тут раскудахтались раньше времени! — неизвестный громко прошагал мимо пленников. — Эй! Эй!! Да, сюда их тащите! Сюда! Да!

В грузовом отсеке сразу стало тесновато, привели сразу несколько человек. Рядом, через сиденье, усадили одного из них. Виктор сразу подумал — это никто иной как Костя Шутнин, а рядом с Денисом по-женски всхлипнула Соня. Что с ними успели сделать китайские военные, оставалось только гадать. В любом случае они были живы, подобная новость оказалась невероятным облегчением.

— Взлетаем?! — Спросил пилот, когда лишние покинули борт самолета.

— Жди! Черт, Карыч, что так долго-то? — сам с собой говорил неизвестный, причем Виктор слышал обеспокоенные нотки в этих словах.

Через минуту, тянувшуюся не меньше вечности, в салон зашел некто. Тут же последовал приказ пилоту немедленно взлетать.

— Юра, скорее убираемся отсюда! — Новый голос казался намного старше остальных.

В салон прекратил задувать холодный ветер. Машина начала разгон. Следующий десяток минут они провели молча и в легкой тряске, пока самолет набирал высоту.

— Настолько злые? — Спросил Карыча неизвестный.

— Словно пчелки, у которых мед украли прямо из-под носа. Старику Шеню в выдержке не откажешь, виду не подал насколько его злит отдавать вас ребятки, — обратился он уже к членам съемочной команды, так неудачно оказавшихся в эпицентре событий. — Считайте, вам дико повезло.

— Точно, сложишь звезды чуть иначе, и оставалось бы только запрашивать изуродованные останки четырех несчастных киношников, — вторил его собеседник.

— Да кто вы б… такие и куда нас везете, черт подери?! — Злобно спросил Денис, чаща терпения которого окончательно переполнилась.

— Понимай, с каким тоном говоришь, зараза! — Возмутился неизвестный.

— Спокойнее Карп, ребята, итак, настрадались. И сними ты уже эти тупые мешки, не картошку же везем, — удивительно спокойным тоном говорил Карыч, чем вызывал невольное уважение.

— Уж извините господа любезные за неудобства, — ерническим тоном сказал Карп, стягивая непрозрачные мешки с голов пассажиров.

Как только ненавистная вещь исчезла, Виктор почувствовал себя слепым, который внезапно прозрел. Радость видеть, происходящее вокруг, не с чем было сравнить. Глаза после темного заточения щурились даже от легкого источника света, но в то же время старались впиться в каждую мелочь, будь то собственные руки или лица сидящих напротив мужиков.

Новый прилив радостных эмоций Виктор испытал от вида своих товарищей --">