(Блюм и Розен) - Атом в упряжке

уже двадцать девять электрических зарядов. Но, молодой человек, атом состоит не только из ядра. Вокруг положительно заряженного ядра вращаются отрицательные заряды электричества, так называемые электроны. Они крутятся очень быстро и потому, вовлеченные в это вращение, не притягиваются к ядру. Не напоминает ли вам что-нибудь это ядро с электронами, мчащимися вокруг него?

– Зе-землю…

– Скорее Солнце, молодой товарищ. Солнце, наименьшую солнечную систему. И нам удалось не только представить себе эти новые солнечные системы – атомы, но и измерить, исчислить их. Известны вес, размеры и заряды электронов и ядра, начерчена орбита движения электронов. Но все же науке, с присущей ей откровенностью и скромностью, – тут голос профессора зазвучал трогательно и грустно, – приходится признать, что она не сумела извлечь почти никакой практической выгоды из своих знаний о строении атома. Я и мои помощники, среди них и ваш квартирант, решили продолжать работы некоторых ученых прошлого в этом практическом направлении. Журавлев под моим руководством кое-чего добился, и мне было бы досадно видеть эту работу незавершенной…

– Ну спасибо, признал, – сказал о себе незнакомец и еще веселее, чем прежде, запел: – Тара-тара-тири…

– Да, мне досадно было бы видеть ее незавершенной, – повторил голос профессора. – Дело в том, что Журавлев воспользовался одним моим опытом, который заключался в том, что…

«Пошел врать», – подумал незнакомец и с внезапно усталым видом снял наушники. Однако голоса не исчезли, а зазвучали еще громче.

– Что за р-радио, р-рак ему так! – удивленно сказал незнакомец и вышел из-за мачты.

Прямо перед ним, вырисовываясь четкими силуэтами на прозрачном небе, стояли три фигуры – хозяйка, ее сын и профессор. Стояли и смотрели на него широко раскрытыми от удивления глазами.

Глава вторая, где компания чуть не распадается в связи с разногласиями принципиального характера

Молчание было прервано сразу с трех сторон.

– Дорогой ученик!..

– Дмитрий Феоктистович!..

– Вот так ловко!.. – воскликнули одновременно, но с разной степенью воодушевления, профессор, соседка и Борис.

– Эх я, куриная родня! – громко вздохнул на это Дмитрий Феоктистович, но, приподняв с изысканной вежливостью шляпу, уселся на тюк сена и устало сказал: – Ну, здравствуйте, чем могу служить?

– Ах, дорогой Дмитрий Феоктистович, – радостно приближаясь и хватая Журавлева за руку, заговорила соседка – маленькая круглая женщина, – как вы сюда попали? Если бы вы знали, как взволновало нас, особенно профессора, ваше исчезновение…

– Действительно, дорогой ученик, – подхватил профессор, – если бы вы только знали!.. – и продолговатое лицо его с вытянутым носом легавой собаки приняло любезносмущенное выражение.

Журавлев медленно и внимательно осмотрел всех троих, затем внезапно вскочил, побежал за тюки и через несколько секунд вернулся, держа в руке чемоданчик.

– Итак, – сказал он торжественно, но постепенно загораясь гневом, – дорогой учитель и вы, Мария Григорьевна, я вправду не знал, как взволновал вас мой отъезд, и не ожидал встретиться здесь, на пароходе. Поэтому позвольте и мне, в свою очередь, поинтересоваться, выражаясь научным языком, проблемой вашего здесь пребывания… три тысячи резонаторов!..

– Счастливое совпадение, счастливое стечение… – заговорил был профессор, но его перебил Борис, который покраснел во все свое открытое веснушчатое лицо шестнадцатилетнего взрослого и вмешался в разговор.

– Дмитрий Феоктистович, – сказал он напряженным голосом, – это погоня, и виноват я. Это я разболтал маме, а потом и товарищу профессору, что вы собирались лететь за границу через Турцию. Вы сами мне говорили об этом два года назад. Но все же, – задиристо продолжал он, – я себя виновным считать не могу. Профессор сказал, что вам может грозить опасность, и я решил, что смогу помочь отыскать вас.

– Напрасно, Борис, – уже успокоившись, совсем мягко сказал Журавлев, – я бы сам лучше всех справился. Но, раз мы уже встретились, могу сообщить, что лететь за границу я в самом деле собирался через Турцию, страну, ближе других подошедшую к восстанию против Штатов. Месяца два назад мне сообщили об исследованиях в области расщепления атома, которые тайно проводятся в Новой Зеландии. Вы, дорогой учитель, – промолвил он с выразительной насмешкой, – прекрасно знаете, что эта тема меня интересует. Вот почему мы --">