Александр Романович Беляев , Лев Васильевич Успенский , Лев Романович Шейнин , Игорь Евгеньевич Всеволожский , Сергей Исаакович Хмельницкий , Борис Рябинин , Б Ивантер , Алексей А. Петровский , Анатолий Коломейцев , Юрий Курочкин , А. Пильчевский , И. Фортиков , Е. Л. Кобус , С. Полоцкий , В. Воеводин - Таинственный гость

синьор... —
«Путь свободен, путь свободен» — замурлыкал на мотив
«Быть свободной, быть беспечной»...
***
Белые — пустырь — Донская. Каких-нибудь 200 сажен
осталось, — и Донская. Но пройди-ка эти 200 сажен, когда в
тебя и эти, и те стрелять будут. Однако, нельзя терять ни минуты. На машине он уже 3 часа, как был бы на месте.
Смирнов ползет, ползет, ползет. Устал до боли, мокрый
весь, а на пути всё ухабы, рытвины, ямы. Брюки ободрал и даже кожаную куртку ухитрился где-то порвать. Слава Марксу
— пока еще ни на одного белого не нарвался.
М-да... А это что? Белый...
— Вот оно!..
И опять проволочное заграждение.
Белый, очевидно, — часовой...
— Какого дьявола он тут поставлен? Непонятно.
Подполз Смирнов ближе. Почти что вплотную. А потом
вдруг как вскочил, да и щелкнул часового по голове щипцами.
А щипцы — что твой молот. Аховые. И не пикнул часовой.
«Перекусил» Смирнов проволоку. Снова пополз. Ползет,
ползет... Но нервы натянутые не выдержали — выпрямился во
весь рост, побежал.
13

Сзади — стрельба. А как стал приближаться к красным —
и оттуда запалили.
И сзади, и спереди — промах.
Закричал Смирнов:
— Свой, свой, товарищи... Из N прилетел, с поручением...
Дальше — больше: — схватили Смирнова три дюжих, с
железными мускулами парня, и потащили куда-то...
***
В небольшом кирпичном, неоштукатуренном доме происходило совещание повстанческого Комитета.
«Положение критическое» — страшная, всех мучившая,
общая мысль.
В центре, как раз против дверей, запустив громадную медвежью лапу в громадную шевелюру, сидел пожилой человек с
ястребиным, острым взглядом, с крупным, прямым носом —
по-видимому, председатель.
С ним, бок о бок, секретарь. Щуплый, бледный, с холодными стальными глазами.
Остальные 15 человек разместились у стен на стульях и табуретах.
— Объявляю перерыв, — сказал председатель, — через 10
минут заседание вновь откроется для вынесения окончательной резолюции...
Стало шумно. Поплыли в воздухе клубы табачного дыма.
Внезапно председателя отозвали по спешному делу.
— Шпиона, кажись, поймали, — громко сказал дежурный
вестовой. И среди всеобщей грозной тишины в комнату, сопровождаемый тремя дюжими, с железными мускулами парнями, вошел Смирнов, истерзанный и потный...
Через 10 минут все разъяснилось (благо, все мандаты и
удостоверения были со Смирновым).
В кратких выражениях Смирнов передал Комитету повстанцев инструкции Эверса. Необыкновенный подъем духа
был ответом на слова Смирнова.
— «Держаться до последней капли крови!» — гласила резолюция собрания повстанческого Комитета на станции Донской от 6 июня 1920 г.
14

***
Смирнов говорил:
— Да, товарищ, необходимо, совершение необходимо! Но
на чем же лететь?.. Аппарат мой в 25 верстах, в стане белых,
испорченный... Нельзя, на самом деле, — на метелке по воздуху передвигаться?..
Улыбнулся широкой своей и неунывающей улыбкой.
«А ведь в детстве я верил в эти самые метелки»...
Предком сказал:
— А зачем же на метелке? Вы лучше на аэроплане летите...
— Как на аэроплане?! А где же взять его?..
— Да хоть два. При захвате Донской нам две машины достались...
Смирнов просиял. Краска радости алым полымем залила
щеки.
— Идем, — сказал он.
***
Пестрая картина открылась глазам. Вдоль длинных, грязных улиц тянулись темные, деревянные бараки; в них жили
раньше железнодорожные рабочие, а теперь бараки эти были
обращены в склады оружия, в казармы, в гаражи. И на каждом
прикреплен, по ветру колыхавшийся, красный флаг.
Что-то смутно-общее было в этой картине с гравюрами,
изображающими отдельные моменты Французской Революции: — и эти порванные красные полотна, и эти, в рабочих,
запачканных костюмах, с красными ленточками на рукаве люди, загорелые, сильные, — повстанцы. И главное — баррикады. Хаотические сооружения из вагонеток, телег, камней и пр.
— Когда брали станцию, на баррикадах дрались. Наших
было человек 400, белых — тысяча с лишним. И вооружение
не сравнишь, конечно. Прямо-таки геройства происходили.
Поверить трудно. Но, однако, — пришли. Вот сюда, тов. Смирнов.
Смирнов переступил порог огромного сарая, и сердце его
радостно вздрогнуло. В темноте сверкали, оживленные струей
света, ворвавшейся в открытую дверь, стальные корпуса самолетов…
…Обратно лететь было веселей...
15

***
Радовало все... И удачный полет на станцию Донскую, и
голубое веселое --">