Сима Кибальчич - Посол на планете Земля

сообщил хозяин бассейна. – А к обеду еще и ящер приполз. Тоже поплавать хочешь? У меня места и так мало. Не пущу.

– Прошу простить за беспокойство, - проговорил он, вспоминая мамины уроки вежливости и хороших манер. - Меня зовут Эйюшка, я живу в озере, а сейчас ищу Малыша. Не знаете, где он?

– За яблоками ушел, но еще не вернулся. Ладно, так и быть, пузо втяни и полезай сюда. Здесь ждать будет прохладнее.

Эйюшка заволновался, не понимая, что будет вежливее: отказаться или согласиться. Очевидного ответа не находилось, и поэтому он просто скользнул в бассейн. Вода казалась шелковистой и проникала под каждую чешуйку, в удовольствии он расправил лапы и пошевелил хвостом.

– Вы здесь и живете?

При первом знакомстве всегда нужно поддерживать вежливую беседу.

– Когда жарко. За бассейном у меня есть еще комнаты. А рядом живут Слона и Питона. Остальные – в других домах.

– А чей вон тот, следующий дом?

Строение было прямоугольным, с высокими окнами, приятного бирюзового цвета.

– Сэма. Там еще операционная и большая галерея. Ну и комнаты для малышовых предков, когда приезжают из командировок. Но такое редко бывает. Они вечно заняты государственными делами.

– А Сэм – он тоже друг Малыша?

Бегемота опустился глубже и выпустил пузыри из ноздрей. Похоже, затруднялся с ответом. Может быть Сэм – опасное существо? После некоторых размышлений Бегемота все-таки поднялся на поверхность.

– Сэм – доктор. Он всех лечит, а Малыша учит и воспитывает, пока его предки командуют космическими кораблями.

– Предки – это мама?

– Это папа и дед. Маму я никогда не видел. Говорят, ее давным-давно нет.

Печально. И у Эйюшки вот мама пропала. Он засомневался, стоит ли спрашивать дальше, а рассказчик булькнул носом и плавно скользнул глубже. Может, заснул? Толкать его в бок не очень воспитано. Нужно подождать подходящего момента. И он закрыл глаза, отправляясь в дрёмоту.

Сразу привиделась родная планета, где вода, поднимаясь из глубины, проникала повсюду. Там из перламутровых раковин росли живые дома, наполненные ласковым журчанием и говором, вокруг тянулись гибкие разноцветные водоросли. Чем глубже ныряешь, тем плотнее и гуще становится вода. Плыть по ней труднее, и пузыри из ноздрей выходят большие и медлительные. В верхнем слое влага совсем легкая и прозрачная, по ней можно носиться, как по воздуху, широко раскрывая крылья. Ему опять снилась мама, которая ласково разговаривала, накрывая большим перепончатым крылом. Было приятно, спокойно и сонно… Внезапно накрыл страх, вода завибрировала. Мама оглянулась, и огромные когти облепили её лапы, два ряда зубов угрожающе обнажились и, вытянув шею, она издала хриплое рычание. Эйюшка испугался и мгновенно проснулся.

Сквозь рябь воды он увидел, как нечто лохматое суетилось около бассейна, и оттолкнулся лапами от дна. Наверху стоял Слона, на спине и голове которого беспокойно кудахтали малюсенькие птицы. Некоторые носились вдоль бассейна, мельтешили под ногами гиганта. На все это смотрел сонный Бегемота и невразумительно бормотал:

– Что? Что случилось? Малыш что ли вернулся?

– Нет, не вернулся.

Слона изо всех сил замотал головой и отростком, а курицы закудахтали еще громче, захлопали крыльями.

– Ну, тогда я буду спать, и нечего было будить, – буркнул Бегемота.

– Малыш не вернулся, – настойчиво пробубнил Слона.

– Ну и дайте поспать, – уперся Бегемота.

– Спать некогда, его надо спасать.

– Спасать!?

Бегемота вылетел из бассейна, расплескивая воду. Мокрые курицы с испуганным кудахтаньем разбежались в разные стороны.

– Курицы говорят, что Малыш там лежит и не двигается, не отзывается и даже глаза не открывает, – страшным голосом сообщил Слона.

– Может, он спит?

Курицы горячо и возмущенно закудахтали:

– Не спит, не спит. Мы клюем, клюем, а он лежит как не живой совсем.

– Бегемота, сходи за Сэмом и к Малышу. А то нам с Питоной было велено стоять на посту.

Бегемота, а следом и Эйюшка поспешили к большому дому Сэма. За ними семенили курицы. Влетев в распахнутые двери, они оказались в двухэтажном зале с балконами наверху. На одном из них, свесив ногу на ногу и утопая чуть ли не с головой в зеленом пушистом кресле, сидел квадратный двуногий. Вид он имел радостный, уплетал малопонятные вкусности, запивая чем-то дымящимся из красивой голубой чашки.

– Доброе утро, --">