Матвей Евгеньевич Гребелин - Плохие привычки

многозначительно вымолвил:

– Присядь к костру, так будет удобнее.

«Какой костёр?» – подумал сорокалетний, как неожиданно для себя увидел чуть в стороне танцующие языки пламени. Он подошёл к ним и присел на корточки.

– Что это за место, спрашиваешь… А что ты последнее помнишь? – Спросил вдруг старец и явно посмотрел на своего собеседника, хотя из-за нависшего капюшона лица не было видно.

– Я… Я… Я сел на скамейку на автобусной остановке. Рядом со мной сидел жирный…

– Попрошу никого не оскорблять, – резко одёрнул старик.

– …большой мужик, – сконфужено продолжил сорокалетний, – а потом у меня разболелась голова, в глазах потемнело… И я здесь.

– Поздравляю, ты умер, – обычным тоном заключил балахон. – От отравления никотином, я полагаю, – продолжил он, водя головой по кругу, будто осматривая окружение. – Ну, возможно, не с концами, есть шанс, что откачают, но это как повезёт.

После этих слов он вскочил, словно не было в нём его лет (а можно ли вообще по отношении к нему говорить о возрасте?), и стал расхаживать из стороны в сторону.

– Так вот. Попал ты, дорогой мой, в особое место. Ад для зависимых. Страна вредных привычек, если угодно, – иронично сказал он и улыбнулся. – Знаешь что, поднимайся. Покажу тебе всё тут, мало ли задержишься. Мест тут достаточно, но показать тебе следует не все, эффект не тот будет, если к жизни вернёшься. Посетим всего три места, включая это. Как думаешь, где мы сейчас?

– Ну… – Затянул мужчина, пытаясь раскочегарить свою голову, – никотиновая зависимость?

– Да, ты совершенно прав. Здесь обитают те, кто при жизни страдал именно от этой зависимости. Как ты можешь видеть, здесь всё в дыму…

В этот момент сорокалетний закашлялся, начинался приступ тяги к сигаретам. Он еле вытащил трясущимися руками волшебный свисток из своего кармана и судорожно в него дунул. Пепел вылетел вновь. Старик продолжил.

– Не видно тут не зги. Оказавшихся здесь мучает постоянный кашель и отдышка, приправленные животной тягой к «покурить». К слову, такие вот свисточки, как у тебя, получают все, но почему-то эти же все всегда их теряют. Гиблое место. Ни света, ни птиц.

– А земля… Мы же в месте для курящих, почему тут шприцы и бутылки?

– Ты ведь знаешь, что зачастую одна зависимость сопровождается другой? – Многозначительно спросил голос из-под балахона.

Мужчина растеряно кивнул. И правда, он любил выпить, но откуда это известно этому странному человеку?

– Так вот, и, давай называть вещи своими именами, алкоголики, и наркоманы, и курящие, и остальные – все ходят по одной и той же земле. Зависимый – он и есть зависимый, неважно от чего. Если лучше поковыряться здесь, ты найдёшь не только шприцы и бутылки. А вот оказываешься ты в том месте, которое оказало наибольшее влияние на твою погибель.

До сорокалетнего доходили слова старца. Они медленно просачивались в его голову, постепенно её перестраивая.

– Пойдём дальше, здесь больше нечего смотреть, – сказал старик и поманил к себе мужчину, подавая ему подол своего балахона, – чтоб не заблудился.

Шли они не так долго, в отличие от того, сколько сорокалетний бежал до того фонаря.

Дым постепенно развеялся, сменившись на духоту, запах пота и приглушённый тёплый свет. Место напоминало бар, о чём захотел спросить мужчина.

– Это…

– Да, это бар, – перебил его старец, догадавшись до сути вопроса. – Здесь живут те, чьи умы и организм были отравлены алкоголем.

Сорокалетний окинул взглядом это место: барная стойка, бармен, выпивающие люди, звонка и радостно ставящиеся на столы рюмки, дартс – словом, все атрибуты питейного заведения.

– Но где здесь наказание? – Негодующе спросил мужчина.

Старик хмыкнул:

– Взгляни туда, на ту… Хм… Стену.

Сорокалетний глянул и обомлел. Стены, как таковой, не было. За место неё начиналось бесконечное поле, конца и края которому не было. А на поле стояли… Души. Души тех, кто был сражён алкоголем.

– Их наказание в том, чтобы просто стоять и смотреть на ту жизнь, которую они так любили и которая их сгубила?

– Да, ты прав. Они не могут ни двинуться, ни отвернуть взгляд. Ничего. Только стоять и смотреть. Вместе с этим, они испытывают постоянное похмелье.

– Это… Бесчеловечно и жестоко…

– Это Ад, дорогой мой. Иного тут быть не может.

Голова сорокалетнего вдруг разболелась, а все мысли стали сводиться к алкоголю и надобности выпить. Мужчина сразу понял, в чём дело, и достал свой свисток. На --">