Питер Марвел - Хрустальная удача

заострил свое внимание на описании сокровищ, которые некий Мартинес собственными глазами созерцал в главном городе индейцев, называемом им в письме к сэру Роберту Дадли «Эль Дорадо», что в переводе с испанского означает «Позолоченный».

— Что вы имеете в виду, сэр Ивлин?

— Уж не те ли это сокровища, из-за которых весь сыр-бор разгорелся? С другой стороны, как-то слишком много сокровищ на один кусок земли. Тут тебе и Кортес, и майя, и Эльдорадо… а может, и вовсе нет этих сокровищ? — капитан Ивлин задумчиво посмотрел сквозь Харта.

Тот досадливо передернул плечами:

— Короче, капитан, что вы предлагаете?

— Я предлагаю вообще туда не соваться.

— Гениально! Восхитительно! Великолепно! Мы порем горячку, готовим экспедицию, продаем даже серебряные пуговицы с камзолов, чтобы закупить солонину и ячмень, и вот, когда мы буквально в двух шагах от сокровищ, вы советуете мне поставить паруса и плыть обратно на Тортугу? А вы помните, сколько мы должны любезно забывшему наши недоразумения губернатору? Я лучше подохну здесь, чем вернусь с пустыми руками. К тому же… — Харт не договорил. Конечно, главная причина крылась в прелестной девушке, жениться на которой без денег и тем более без пуговиц было решительно невозможно.

— Полундра, свистать всех наверх!

Истошный вопль вахтенного и повторный свист боцманской дудки вырвали Харта из оцепенения.

Воздух разорвался от яростного грохота канонады. Харт обернулся и увидел, как справа по борту одно за другим, поднимая тучу брызг, в воду шлепались дымящиеся пушечные ядра.

На всех парусах из утреннего тумана на них надвигался корабль, отрезая «Медузе» выход в море и прижимая ее к берегу. Невооруженным глазом было видно, как на грот-мачте развевается испанский флаг. Из носовых портов брига вырвались две вспышки, и уже через мгновение новые ядра упали в воду, обдав водяной пылью стоявших на баке матросов.

Харт повернулся к капитану Ивлину, но того как ветром сдуло. Он уже сыпал командами прямо со шканцев, страшно крича:

— Право руля! Паруса поднять, развернуть рею…

Скрипя снастями, флейт медленно, слишком медленно разворачивался левым бортом к берегу, пытаясь выбраться из ловушки. Если бриг прижмет их к устью Ориноко, конец: в мангровых зарослях двигаться некуда, даже на шлюпках.

— Орудия к бою, пли!

Кормовые пушки дали ответный залп, и корабль жалобно заскрипел, качаясь на волнах.

Пламя попеременно вырывалось то из одной, то из другой пушки брига, одно ядро с грохотом ударило в кормовую часть «Головы Медузы». Флейт тряхнуло от киля до клотика. В ответ с «Медузы» снова выстрелили. Пороховой дым облачками окутывал оба борта, кругом по палубе, грохоча башмаками, носились матросы, спасая корабль, а Уильям оглядывался, не понимая, что ему делать. Внезапно клешня Потрошителя впилась ему в плечо.

— Бегите в каюту и не высовывайтесь, ваше время еще не пришло, Харт! — крикнул боцман ему в самое ухо и оттолкнул прочь от планшира.

Стараясь не споткнуться о брошенные концы и не налететь на катающиеся по палубе бочки, придерживая шляпу, Харт рванул изо всех сил, но не в каюту, как советовал Потрошитель, а к капитану на шканцы.

— Боюсь, нам крышка! — проорал Ивлин, едва Харт взбежал по ступенькам. — Мы не успеем развернуться: ветер дует нам в задницу и течение тащит к берегу!

— Боцман, постарайтесь попасть в ватерлинию! Если повезет, мы утопим эту испанскую лохань: в этом наш единственный шанс! — капитан перевесился через борт, едва не падая.

Снасти трещали, реи не желали поворачиваться, и матросы, не жалея сил, травили канаты. Вокруг свистели и рвались ядра.

— Скажите спасибо, Харт, что они не стреляют картечью! Если начнут палить по матросам — хана!

Уильям сбежал вниз и ринулся на нижнюю палубу, где закопченые и злые как черти канониры подкатывали тяжелые пушки обратно к портам.

— Стреляйте в ватерлинию! — заорал он старшему канониру Бобу.

— Есть, сэр! Только наши пушки против них — тьфу!

— Тащите их к корме — будем стрелять из всех!

В это время корабль вздрогул всем корпусом, и Харт невольно втянул голову. Одно из ядер попало в фокмачту, и она с треском, увлекая за собой груду парусов, рухнула вниз, повиснув на канатах прямо над морем. Вокруг торчали обломки рей.

— Рубите мачту, свиньи, рубите мачту!

— Сэр, мы тонем!

— Молчать, идиоты! Сукины дети, все на левый борт, рубите канаты! Остальные --">