Пьер Алексис де Понсон дю Террайль - Похождения Рокамболя. Книга 4. Грешница

зла…

- Ну и что же?

- Мне показалось, что он и теперь… похитил у меня сердце Леона… Я почувствовала глухой удар в сердце.

Баккара вздрогнула.

- Ты ошибаешься, - сказала она, - это немыслимо… ты помешалась…

Потом она в последний раз поцеловала Вишню в лоб и отпустила ее.

Но предположение Вишни, как бы оно ни казалось безумно и странно, предположение, что виконт Андреа мог быть таинственной рукой, нанесшей ей удар, заставило Баккара затрепетать с головы до ног. В ней явилось во второй раз ужасное подозрение, что покаяние виконта не искренно. Она спросила сама себя: неужели этот человек, затоптанный, униженный, обманувшийся во всех своих надеждах и, во всех мечтах; человек, покинувший борьбу с той гордой улыбкой, которая должна была сиять на лице падшего ангела в то время, как он летел в пропасть; Человек, явившийся вдруг, по прошествии четырех лет, согбенным под тяжестью угрызений совести, ведущий труженическую смиренную жизнь; неужели этот человек принадлежит к числу страшных, неутомимых комедиантов, к числу протеев, беспрестанно меняющих форму, не подвергся ли он опять, в последний раз, метаморфозе для того, чтобы тайно и безжалостно отомстить; и г-жа Шармэ в продолжение нескольких минут стояла неподвижно На одном месте, скрестив руки и предавшись размышлениям.

Чувствуя, что в ней пробуждается гений интриг й борьбы, в которых достигает иногда громадных результатов- женская хитрость, бывшая главным деятелем в первой половине ее жизни, она сказала сама себе: «Я узнаю это! Я вкрадусь в ум и в сердце его и буду читать в них, как в открытой книге».

Она вошла в залу.

Виконт Андреа все еще стоял перед камином, повернувшись спиной к двери.

- Извините меня, виконт,- сказала Баккара, - я заставила вас ждать…

Он снова поклонился и потупил глаза.

- Я готов к вашим услугам,- отвечал он.

Она указала ему на кресло.

- Прошу садиться, - сказала она.

Он не смел отказаться и сел в кресло, указанное ею.

Указав на это кресло, сметливая женщина действовала по внезапному вдохновению.

На камине, подле часов, стояла лампа, свет от которой падал прямо на лицо виконта. Тень же от часов, напротив того, ложилась на Баккара, которая оставалась таким образом в полумраке. Она могла видеть виконта и не быть видимой им, могла внимательно наблюдать за ним, подсматривать малейшие вздрагивания, и самые быстрые и мимолетные впечатления, изображавшиеся на его лице, между тем как он, не имел этого преимущества перед нею…

Таким образом эти два избранные ума, или лучше сказать, два гения великой драмы, описываемой нами, сидели одни лицом к лицу, всматриваясь и наблюдая друг за другом, как гладиаторы перед сражением.

Не должна ли была произойти от этого война?

II.

Некоторое время между г-жою Шармэ и виконтом Андреа происходило молчание.

- Виконт, - сказала наконец Баккара,-открыли ли вы что-нибудь?

- Касающееся до червонных валетов?

- Именно.

- Кажется я держу одну из нитей их интриг, - отвечал он спокойным, чистым и ясным голосом, вселяющим доверие.

- Ах! Неужели? - сказала Баккара.

- Во-первых,- продолжал виконт, - я должен сообщить вам свое мнение об этой ассоциации: в ней участвует столько же дам, как и валетов.

- Вы думаете?

- Первые донесения полиции Армана худо определили это тайное общество. Ассоциация червонных валетов устроилась первоначально в квартале Бреда между несколькими женщинами, бывшими в большом ходу и несколькими умными волокитами, хотя волокиты редко бывкют умны. Сначала единственной целью этой ассоциации, состоящей из лиц обоего пола, был торг любовными письмами, торг, существующий с начала мира; это доказывает только то, что женщины-во все времена имели страсть писать письма, а мужчины - отвечать на них.

- Это правда,- проговорила Баккара, невольно бросившая взгляд на свое прошлое и вспомнив про письмо, которое продиктовал ей этот самый человек, ныне добродетельный и кающийся и которое де Бопрео нарочно уронил на пол в своей гостиной.

- К этому торгу, - продолжал Андреа,- ассоциация присоединила потом различные отрасли промысла. Например такого рода: один из членов общества заставлял какого-нибудь мужа, сбившегося с пути в квартале Бреда, представить его в свете, где он старался понравиться своим красивым лицом какой-нибудь сорокалетней женщине, муж которой вздыхал в то же время у ног любовницы этого волокиты. Таким образом, через ату уловку целое семейство попадало во --">