Геннадий Борчанинов - Правдивые истории Джеймса Ти Хэнкса

посвистывает, да койоты порой завывают. Дробовик опустил, к парням повернулся.

— По двое караулим. На рассвете дальше пойдём.

Да только на рассвете проснулись все, а Эмилио и Хуан, что последними караулили, мёртвые лежат, без единой раны. Бледные оба, лица спокойные, оружие в кобурах так и лежит.

Пепе к мертвецам подошёл, перекрестился, на корточки рядом присел. Глядит, а у обоих изо рта торчит что-то. Пальцами взялся, Пепе брезгливым не был, у первого вытащил, а это доллар скомканный. И у второго так же.

Похолодел Пепе, будто за шиворот воды ледяной плеснули, глаза мертвецам прикрыл. Встал, своих кабальерос оглядел злобно, будто пёс цепной.

— Гринго здесь был. Следы ищите, — прорычал.

Но следов никаких не нашли, да и напуганы были все. Уже и слухи, и выдумки друг другу пересказывать шёпотом стали, мол, гринго за ними из могилы встал. Да и своих вниз лицом похоронили, на всякий случай.

Думал Пепе, что делать ему. Обратно в Мексику бежать смысла нет, деньги нужны. Дальше по пустыне бродить смысла тоже нет. Решил до ближайшего городка добраться, и там уже кого-нибудь ограбить, а потом на дно залечь.

Поэтому дальше поехали, едва только похороны закончили. Девять человек осталось, но и девять — тоже цифра серьёзная. Быстро поехали, галопом, пыли подняли тучу, но Пепе на этот счёт не переживал, и так их выследили уже. И лучше было бы им обратно в Мексику ехать, потому как наткнулись вскоре они на отряд техасских рейнджеров.

Те их тоже увидели, навстречу поскакали, остановились чуть поодаль. Шестеро рейнджеров их было, все с револьверами да винтовками.

— Ба! Да это же Пепе Гонзалес собственной персоной! — один из рейнджеров прокричал.

За оружие все похватались.

— Дайте нам пройти! Мы сейчас развернёмся и в Мексику уйдём! — Пепе кричит.

Кабальерос между собой переглянулись опять. Не бывало ещё такого, чтоб хефе каких-то рейнджеров напугался.

— За твою мексиканскую башку в Сан-Антонио пять сотен дают! Хоть за живого, хоть за мёртвого!

А Пепе молчит, только лошадь его всё ногами переступает. Прищурился, в лица их вгляделся, а лиц не видать — чёрные все на фоне солнца. Сплюнул в песок, курки взвёл на дробовике, лошадку пихнул в бока.

— Vamos! — заорал, на рейнджеров помчался, и кабальерос все за ним.

Пальба началась, и рейнджеры стрелять начали. Все друг другу навстречу понеслись, из всех стволов свинцом поливают. Мигелю в живот попали, он с коня свалился, с Хавьера шляпу выстрелом сбили. Но рейнджеров меньше было, да и драться не шибко хотели они. Одно дело — из укрытий да окон стрелять, и другое совсем — в чистом поле схватиться. Двое упали, остальные врассыпную бросились. Парни по ним из винтовок стреляли, но всё мимо.

— Победа! — Пепе расхохотался дьявольски, с лошадки спрыгнул.

Стычка быстрая была, стремительная, но крови пролилось изрядно, счёт равный вышел. Два рейнджера и два кабальеро. Пепе к одному рейнджеру подошёл, ногой его перевернул и обомлел. Руки сами за дробовиком потянулись.

Лицо знакомое, хоть и в крови, бледное, глаза рыбьи остекленели уже. Гринго, тот самый. Пепе его из тысячи бы узнал.

Хавьер к нему подъехал, в седле наклонился.

— Ты чего, хефе? — говорит.

— Гринго, тот самый, — Пепе отвечает.

— Так не похож ведь.

И впрямь, Пепе глаза протёр, и вовсе не похож. У этого бородка, нос кривой, поломанный, оспины. Да и по комплекции другой совсем.

— Привиделось, что ли, — Пепе буркнул, перекрестился на всякий случай.

— Поехали, а то рейнджеры с подкреплением вернутся, — Хавьер сказал.

Мертвецов оставить пришлось, только деньги с оружием забрали, да значки с рейнджеров поснимали. Мигелю даже гитару его оставили. Дальше поехали уже всемером.

От законников оторвались, снова от проезжих трактов и дорог подальше в прерию ушли, на запад. К вечеру наткнулись на какое-то ранчо, стало быть, эту ночь можно и на мягкой постели переночевать. Всей бандой в гости пожаловали, у крыльца гарцевать стали.

Хозяин вышел, с ружьём наперевес, пригляделся. Против семерых шансов маловато, но всё равно встал, двери собой заслонил.

— Вы кто такие?! — спросил на английском.

Пепе вперёд выехал, шляпу приподнял.

— Прохожие мы! Переночевать пусти!

А хозяин на них смотрит. Кабальерос все верхом, за кобуры держатся, у одного шляпа прострелена, четыре лошади под сёдлами, но без всадников. И дураку ясно, что бандиты. Ружьишко опустил.

--">