Макс Брэнд , Лэрри Макмуртри , Зейн Грей , Джек Шефер , Дэвид Томпсон , Джефф Питерс , Ларри Макмертри - Анталогия вестерна. Компиляция. Книги 1-21

это в Священной Хижине, во время священного собрания в пору летнего солнцестояния, в огромном лагере на равнине, куда стекались из всех деревень, отделенных многими днями пути. Вечером третьего из четырех дней танцев и церемоний, по завершении танцев этого дня и совершения обряда очищения трубки, матери, взяв на руки своих малышей, несли их на главную площадь собрания, а отцы просили старика глашатая воззвать к тем или иным людям с просьбой проткнуть уши ребенку. И тогда мать Медвежонка взяла мужа за локоть и шепнула, чтобы он попросил Стоящего Всю Ночь. То была смелая мысль.

Стоящий Всю Ночь не был по рождению шайенном. Он принадлежал к арикара, женился на девушке из манданов и сперва поселился в ее деревне, неподалеку от деревни шайеннов. Он был еще молод, когда покинул ту деревню и ушел жить к шайеннам, поскольку ему понравились эти люди и их обычаи. Они приняли его в свое племя. Теперь он был стар. Даже в самых дальних деревнях все знали его храбрость, мудрость и достоинства, которыми он отличался все годы. Он ведал больше про шайеннов и их таинства, нежели старцы, рожденные в племени и прожившие в нем всю жизнь. Его уважали, как редко кого уважали. Не такой это человек, чтобы просить его проткнуть уши толстому круглому коротконогому младенцу из отдаленной деревни подле гор. Отец Медвежонка услыхал за своей спиной шепот, рассмеялся, словно шутке. Взглянул на жену, на их Толстунчика у нее на руках и больше не смеялся. Он взял сына и стал искать старика глашатая.

Голос глашатая Стоящий Всю Ночь услышал в вигваме, где отдыхал после церемоний. Он прошествовал в центральный круг, освещенный огнем костра. Глубокий старик, и вся храбрость, и мудрость, и достоинство его годов при нем. Он взглянул на Медвежонка, которого держал на руках смешливый отец-охотник, теперь не смеявшийся. Мог бы отвернуться, и ни один не остановил бы его. Ведь он — Стоящий Всю Ночь. Он взглянул и увидел нечто такое, чего не увидели другие, и голос прозвучал сильно, несмотря на бремя годов: «У этого малыша луна в глазах». Он стоял прямо и рассказывал в честь малыша об удаче, как подобает собирающемуся протыкать уши. Никто не .слышал, чтобы он когда-нибудь раньше рассказывал об этой, такой непохожей на иные, удаче, ни разу за долгие годы, что прожил в племени. «Давным-давно, живя в жилище моего отца, я захотел стать воином прежде, чем достигну совершеннолетия. Я тайком выбрался из жилища отца, чтобы последовать за отрядом. Я его не нашел. Я заблудился. Три дня бродил без пищи. Ослабел и напугался. Меня нашел мужчина кроу, накормил и сказал, куда мне идти. Через три весны я шел с боевым отрядом. Ночью мы вошли в деревню кроу, чтобы захватить лошадей. Какой-то мужчина проснулся, выбежал из своего жилища и схватил меня. Я ударил дубинкой, и он упал. У него из носа струилась кровь, и он умер. Блеснула луна, и я узнал человека, который накормил меня».

Стоящий Всю Ночь вытащил нож, нож с железным лезвием, приобретенный у бледнокожего торговца на востоке от большой реки . много-много лет назад. Согласно обычаю прорезал уши Медвежонка с наружной стороны. Каждый раз, когда вонзался нож, Медвежонок издавал слабый звук, по не сопротивлялся и не плакал:

Все это жило в памяти Медвежонка. Не давало забыть о разнице. А недостаточная длина ног ранила душу; хоть рана наконец затянулась, шрам остался. Медвежонок не мог бегать вровень с самым медленным из мальчишек Они не хотели принимать его в игру, в которой нужно было бегать. Когда играли в охоту на бизонов и он был всадником на палочке-лошадке, то не мог догнать мальчиков, которые были бизонами. Когда держал шест с приколотым листом колючей груши, чьи шипы изображали рога бизона, происходило то же самое. Он изо всех сил метался из стороны в сторону и бросался, стараясь подцепить охотников шипами, а если одна из игрушечных стрел попадала в намазанное землей пятно на листе, изображавшее сердце бизона, падал и катался, взрывая пыль и затихая, как умирает подстреленный бизон. Но охотнику мало чести подстрелить такого бизона: слишком быстро его догонишь, его выпадов слишком легко избежать. А когда играли в угон лошадей, от него вовсе не было проку. Он выходил из подобных игр, усаживался, скрестив ноги, на возвышении и смотрел, как играют другие дети, а когда те исчезали из виду, все так же сидел и смотрел на широкий мир, мысли шли и шли.

Когда у него наконец появился пятнистый пони, стало лучше. Медвежонок скакал на нем --">