Библиотека knigago >> Старинное >> Древневосточная литература >> Витязь в тигровой шкуре


Уважаемые дамы и господа! Вы собрали наши материалы из моей ( Мина Полянская)книги "Я -писатель незаконный...), очерков о Горенштейне, а также статьи Ф. Горенштейна, опубликованные в нашем берлинском культурно-политическом журнале "Зеркале Загадок" в единую книгу. Интересная идея. Но всё же надо было с нами посоветоваться. А к тому же, в подзаголовке отсутствует один из активных создателей журнала "Зеркала Загадок" Борис Антипов Кто Вы? Отзовитесь

Шота Руставели - Витязь в тигровой шкуре

Витязь в тигровой шкуре
Книга - Витязь в тигровой шкуре.  Шота Руставели  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Витязь в тигровой шкуре
Шота Руставели

Жанр:

Древневосточная литература, Поэзия Востока

Изадано в серии:

неизвестно

Издательство:

неизвестно

Год издания:

ISBN:

неизвестно

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Витязь в тигровой шкуре"

Романтическая поэма XII века: вечность и торжество добра и кратковременность, переходящий характер зла. Герои Руставели борются за добро, как условие счастья; зло терпит поражение в результате борьбы, и сила счастья измеряется силой преодоления страданий.

Читаем онлайн "Витязь в тигровой шкуре" (ознакомительный отрывок). [Страница - 4]

грузинских мыслителей с мировым резонансом, они привели к идейному насыщению творчества Руставели.

Экономическая и государственная консолидация привела Грузию XII века к осознанию своего национально-культурного единства, нашедшего свое выражение и в единстве литературного языка. То, о чем мечтал Данте для Италии своего времени, в Грузии XII в. казалось близким к осуществлению. Народный язык — "волгаре" — обозначал у Данте и народ и язык, и оба должны были слиться в единое понятие творчества и стать источником шедевров итальянского ренессанса.

Грузинский язык тоже обозначал у Руставели и народ и язык; эти понятия слились, на основе осознания национального существа, в единое понятие творчества; "грузинский"=картули, равнялся поэзии. Доказательства этому имеются у Руставели.

Быть может, руствелологи (П. Ингороква и др.) не без основания считали, что строфа 9 о "персидском (иранском) сказе" поздняя вставка, но одинаковое употребление слова "картули" (=по-грузински) в смысле поэзии и в 14 строфе не исключает возможности оставить и эту (9) строфу в составе текста поэмы. Конечно, при этом опровергнутое еще Вахтангом слово "персидский" (иранский) надо заменить, согласно строфе 1669, словом "дивный".

Приведем места их этих двух строф:

9
Этот дивный сказ, что сложен по грузински в песнопенья,

Что как жемчуг самородный возлелеют поколенья,

Разыскал ...............

14) 15)

Полюбуйтесь стихотворцем и его шаири строем:

В песнь грузинскую не вникнув, стих слагая с перебоем,

Не сомкнет.............

Единая экономика, ставшая возможной в XII в., обусловила в тогдашней Грузии те стороны социального бытия, когда в недрах феодальной Грузии, вместе с наметившимися формами экономического и политического возрождения, в области культуры наметился литературный грузинский ренессанс. Это обстоятельство не осталось вне внимания исследователей истории'Грузинской общественности и культуры — И. А. Джавахишвили, П. Ингороква, К. С. Кекелидзе и др. И это вполне естественно. Борьба за единовластие, как форму национальной консолидации на базе единой экономики, образование городской и служилой демократии составили основу того поворота, на который наша наука указывает в отношении Запада, как на появление вновь открытой греческой литературы.

Одно из коренных отличий Грузии, как и некоторых ее соседей, от Запада заключалось в том, что здесь в виду исторических условий знание греческого языка и литературы никогда не прерывалось. Более того, Грузия на протяжении веков (от IV в. — Бакур и до XII в. Петрици) насчитывала генерацию мудрецов-мыслителей, пишущих одинаково как на грузинском, так и на греческом языках. Поэтому справедливое указание о "вновь открытой греческой литературе" в отношении Запада не могло касаться Востока, в частности Грузии.

Это надо учесть при исследовании историко-идеологических предпосылок творчества Руставели. Это даст возможность понять позицию, занятую Руставели, — в прологе к своей поэме — в этой поэтике Руставели. Тут он одинаково свободно расправился с односторонностью поэзии Востока, говоря:

20
Но одни в порывах тщетных ищут божьего покрова,

А иным красоток ласки всей любви земной основа.

С другой стороны Руставели отвергает идеалистическую платононскую теорию Западного ренессанса (Петрарка и др.), говоря:

18
О любви, об изначальной, в высь к идеям восходящей,

Не сказать словами, слово здесь приводит к скорби вящей...

Руставели в условиях возрождающейся грузинской действительности на почве реализма отвергает идеалистическую теорию любви и красоты. Он заявляет:

19
Той любви постигнуть тайну мудрецов бессилен гений.

Истощается здесь слово — не хватает песнопений...

Преодолев и отвергнув односторонность поэзии современного Востока и Запада, стоя на незыблемой вершине, всей предшествующей грузинской культуры, как величайший мастер слова — материального средства выражения синтеза возвышенного и земного, в сознании своей художественной правды, Руставели бросил векам:

19
Я воспел лишь плоть земную, красоту ее влечений,

Не распутных, а томящих жаждой высших наслаждений.

Так ранняя грузинская культура, достигшая в лице ряда своих мудрецов-мыслителей мирового резонанса, подготовила поэму Руставели, овеянную славой и любовью народов нашего Великого --">

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.