Ду Фу - Стихи

тянет

И не хочет перестать.

И так уж

Обессилен я войной,

Бессонница

Замучила меня,

Но эту ночь,

Промокший и больной,

Как проведу

До завтрашнего дня?

О, если бы

Такой построить дом,

Под крышею

Громадною одной,

Чтоб миллионы комнат

Были в нем

Для бедняков,

Обиженных судьбой.

Чтоб не боялся

Ветра и дождя

И, как гора,

Был прочен и высок,

И если бы,

По жизни проходя,

Его я наяву

Увидеть мог,

Тогда

Пусть мой развалится очаг,

Пусть я замерзну —

Лишь бы было так.

ПЕСНЯ О ХЛЕБЕ И ШЕЛКОВИЧНЫХ ЧЕРВЯХ

Наверно, городов

У нас в стране

Теперь не меньше

Тысяч десяти.

Но разве есть такой —

Скажите мне, —

Где б воинов

В доспехах не найти?

О, если б

Переплавить мы могли

Доспехи

На орудия труда,

Чтоб каждый дюйм

Заброшенной земли

Перепахать.

И было б так всегда.

Чтобы крестьянин

Сеял в добрый час

И шелководством

Занялся опять;

Чтоб мирным людям,

Как теперь у нас,

Не надо было

Слезы проливать;

Мужчины в поле

Выполняли б долг,

И пели женщины,

Мотая шелк.

ЗАСОХШИЕ ПАЛЬМЫ

Бесчисленные пальмы

В Сычуани

Высоко подняли

Свои вершины,

Но им, кору сдирая,

Тело ранят —

Не будет скоро их

И половины.

Они напрасно

Листья расстилали

Зеленые

И летом и зимою,

Но — раненные —

Выдержат едва ли

И скоро

Попрощаются с листвою.

Мне бедствия народа

Сердце ранят,

Чиновники забыли

Слово «жалость».

Вы, жители долин

Янцзы и Ханя

Скажите — что у вас

Еще осталось?

Вы, как и пальмы,

Выдержать не в силах,

И я о вас

Вздыхаю не впервые,

Те, кто мертвы,

Покоятся в могилах,

Но чем — спрошу —

Прокормятся живые?

Посвистывает иволга

Печально,

Вокруг нее

Зеленый луг раскинут.

И я в печали

Думаю о пальмах,

Что в сорных травах

Пропадут и сгинут.

СТИХИ В 500 CЛОВ О ТОМ, ЧТО У МЕНЯ БЫЛО НА ДУШЕ, КОГДА Я ИЗ СТОЛИЦЫ НАПРАВЛЯЛСЯ В ФЫНСЯНЬ

В Дулине^[2]

Человек в пеньковом платье^[3]

Хоть постарел —

А недалек умом:

Как мог такую глупость

Совершать я,

Чтоб с Ши и Се^[4]

Равнять себя тайком?

А просто

Во дворце я непригоден,

И надо мне

Безропотно уйти.

Умру — поймут,

Что о простом народе

Всегда я думал,

До конца пути.

И сердца жар,

Бредя тропой земною,

Я отдавал народу

Всей душой.

Пусть господа

Смеются надо мною,

Но в громких песнях

Слышен голос мой

Не то, чтоб не хотел

Уйти от шума

И жить, не зная

Горя и тревог,—

Но с государем,

Что подобен Шуню,

Расстаться добровольно

Я не мог.

Не смею утверждать,

Что ныне нету

Людей, способных

Управлять страной,

Но как подсолнечник

Стремится к свету,

Так я стремился

Верным быть слугой.

Я думаю

О стае муравьиной,

Что прячется

В тиши спокойных нор.

А я хотел,

Как истинный мужчина,

На океанский

Вырваться простор.

Для этого

И жить на свете стоит,

А не искать вниманья

У вельмож.

Пусть пыль забвения

Меня покроет,

Но на льстецов

Не буду я похож.

Сюй Ю и Чао Фу^[5]

Не так страдали,

Стыжусь —

А --">