Александр Васильевич Новосельцев - КРЕСТЬЯНСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ КУЛЬТУРА В ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ ВАСИЛИЯ ШУКШИНА

НОВОСЕЛЬЦЕВ Александр Васильевич - член Союза писателей России. Прозаик, литературовед, исследователь творчества В.М. Шукшина.
Работает главным архитектором города Ельца Липецкой области.

Александр НОВОСЕЛЬЦЕВ
КРЕСТЬЯНСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ КУЛЬТУРА В ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ
ВАСИЛИЯ ШУКШИНА
Очень трудно, говоря о Шукшине (в рамках заявленной темы конференции) , "в лоб" оперировать хрестоматийными понятиями Вера, Церковь. Не рискуем ли мы быть объективно непонятыми как со стороны самой Церкви, так и ее противников? Церковью за то, что он не был прилюдно воцерковленным человеком, строго следующим канонам церковных служб и постов... А неверующие наверняка скажут: "Вот еще из одного делают святого! Почитайте-ка лучше его рассказ "Верую" про неверующего попа!" Чтобы не вдаваться в спор между этими двумя сторонами, лучше обратиться к самому писателю, актеру и режиссеру, находя в его творчестве и биографии страницы, кадры и факты по затронутой нами теме.
Кажется, у большинства русских людей глубоко в душе лежит и в то же время просто с языка срывается: "Он свой, он наш!" Это и так ясно. И мне ясно, и всякому-любому, кто с радостью берет любой том Шукшина или смотрит любой фильм с его участием или им поставленный. Это - так душа скажет. Сходу. Но вот "по уму"... Тут уж, поверьте, простая бабушка скорее объяснит и проще. С ходу - нет, потому, что, трудно поддаваясь рациональному, умственному объяснению, - в чем заключается православие в творчестве В.Шукшина, - сердцем мы сразу принимаем и недоуменно восклицаем, глядя на непобедимого скептика: "Да как же иначе?! Да он же... да вы что?!" А скептик все так же прищурив глаза, с ухмылкой будет глядеть на нас: "Ну-ну... и где же у него Бог, у коммуниста? Что он, в церковь ходил?"
Так с чего же начнем, братцы? С чего? - а от печки и начнем, с тех самых печек и лавочек. Что-то же и у нас есть универсальное: и для ума и для сердца? Есть, слава Богу, уместившее иррациональное в рациональном - Далев словарь. "Крестьянин (по Владимиру Далю) - Крещеный человек, мужик, землепашец, земледелец". Говоря о Шукшине, мы не раз еще вспомним все эти далевские определения. Вспомним и по "Калине красной". И по сценарию и по фильму. Вспомним, потому как, несмотря на всю разницу положения вора-рецидивиста Егора Прокудина и самого Шукшина, в герое внутренне очень много личного от Шукшина-писателя и еще больше от режиссера и актера:
"Егор все шел. Увязал сапогами в мягкой земле и шел.
- У него даже походка-то какая стала!.. - с восхищением сказал Губошлеп. - Трудовая.
- Пролетариат, - промолвил глуповатый Бульдя.
- Крестьянин, какой пролетариат..."
(Так в киноповести. Только, помнится мне, замечу в скобках, что в фильме сказано про походку "мужицкая", и что эти уточнения Шукшина-режиссера перед Шукшиным-писателем только еще раз объемно, по-далевски, раскроет единую, неразрывную связь понятий слов крестьянин-христианин-мужик-землепашец).
Для скептиков о теме "Шукшин и православие..." можно говорить и формально, анкетно: верил-не верил, ходил в храм или нет?.. Можно. Если так, то - был крещен. Вероисповедания православного (а какое же может быть еще у русского крестьянина?) Когда в 1956 году родились племянники, дети Натальи Макаровны, Надя и Сережа Зиновьевы, он был им крестным. Крестил их в Бийской православной церкви втайне от их отца, Александра Зиновьева, которого очень любил. Потому, верно и берег его, боялся навредить по службе.
К вопросу о вере. В 1961 году после смерти Александра он написал своей сестре Наталье такие слова: "..я не верю ни во что - и верю во все. Верю в народ... Я хочу, чтобы меня похоронили... по-русски, с отпеванием, с причитаниями..." Да, в этом "..я не верю ни во что - и верю во все" слышно язычество, и это для любого русского, тем более деревенского мальчишки неосознанно-естественно. Жизнь крестьянского мальчика в Сростках, это - Катунь, согра, костры на островах, ночное. Это и есть то язычество, которое каждый во младенчестве проходит, как прошло его во младенчестве человеческое общество. Но еще тогда, заглядывая в неизвестный конец жизни, он уже осознанно желает, "чтобы меня похоронили... по-русски, с отпеванием, с причитаниями..." Конечно, кому-то вспомнится есенинское:
И за все те грехи мои тяжкие
И неверие в Благодать,
Положите меня в русской рубашке
Под иконами умирать.
Нет в этом никакой натяжки. Да, Шукшин любил Есенина. И неслучайно в рассказе с самым, пожалуй, актуальным для нашей темы названием --">