Радий Петрович Погодин - Шаг с крыши

ладонь.

– Сомневаешься, – сказала ворона. – Сомневайся. Сомнение, как говорят старшие, приближает нас к истине.

Видит Витька, что краска на крыше давно облупилась. Видит весь квартал внизу и узнает по повадке дворников. А они знай себе шаркают метлами по асфальту и ничего, кроме мусора, не замечают. Для них все люди – неряхи. Разве думают дворники о том, что рядом с ними свершается нечто великое?

– А ты зачем на крышу вылез? – спросила ворона. – У тебя что, бессонница? Нервы?

– Нервы в порядке. Я человек без нервов, – сказал Витька. – От меня весь дом с головной болью, а я хоть бы что. Хочешь ириску?

Ворона сказала «спасибо» и каким-то удивительным образом склевала ириску, даже не помяв фантика.

– А что ты можешь? – спросил Витька.

Ворона пожала плечами.

– Странный вопрос, если я волшебная. Все могу. Превращать могу. Могу превратить в осла, в козла, в муху, в слона и в верблюда. А хочешь – в красавца. Люблю красавцев. В кр-расавца! В кр-расавца!.. – Она замахала синими крыльями, затрещала сухими перьями. Посыпались с перьев голубые искры.

– Раскололись небеса, развязали пояса. Краше, краше красота! – закричала она трубным криком.

Витька прижался к железу, так как почувствовал внутри себя какое-то болезненное движение и перестройку клеток.

– Ты перестань! Перестань! – крикнул он. – Мне в красавца не надо. Ты что? Зачем мне в красавца?

– А что ж тебе надо? – спросила ворона. – Все у тебя есть. Вон ты какой упитанный. Обут-одет. В школу ходишь… И не мешай мне работать. Я один раз в сто лет колдую. Только теряю с тобой драгоценное время. И отодвинься, пожалуйста. Не то превращу тебя ненароком во что-нибудь медное.

– Почему медное? – спросил Витька, нервно поеживаясь.

– Я на медь колдую. Сейчас меди по всей земле мало. Всю медь на памятники извели.

– Не ври! На земле еще много меди!

Ворона глядела на него понимающе. А Витька, как говорится, устыдился и покраснел. «Что бы у этой вороны потребовать? Может, попросить ее, чтобы я стал отличником, чтобы у меня эта усидчивость образовалась. Тогда Анна Секретарева язык прикусит…» Но из всех знаменитых людей, чьи биографии Витька читал и чьи рассказы слышал, отличниками в шестом классе были одни шахматисты. «Шахматистом я не хочу», – думал Витька.

Ворона постучала ногой по железу.

– Ну, чего тебе, Витька Парамонов, надобно? Ну, давай спрашивай.

– А чего ты обо мне заботишься? – проворчал Витька. – То – не мешай. То – давай спрашивай…

Ворона почесала грудь клювом.

– Все равно от тебя не отвяжешься. Исполню одну твою просьбу и с глаз долой, из сердца вон. У меня, брат, время дороже денег. Быстрее спрашивай, не то рассержусь.

«Может быть, речку у нее попросить с песочком желтым, чтоб возле дома протекала, чтобы все ребята купались в ней и ныряли? Речку Парамоновку!» Но тут же сообразил Витька, что в Ленинграде и без того речек много и в этих речках милиция купаться не разрешает. Витька вздохнул тяжело:

– Слушай, а нельзя ли мне куда-нибудь туда, а?

– Куда туда?

– Ну, туда, подальше. – Витька в голове почесал. – Ты, наверно, и не поймешь.

– Я проницательная – разберусь.

– Родился я, понимаешь, не вовремя. Поздно я, понимаешь, родился. Дел сейчас для меня никаких. Стараешься, стараешься, а никто не ценит. Только ругают. Родителей вызывают…

– Дети есть дети, – сказала ворона. – Наглы, крикливы, смелы. Это возрастное. Это пройдет.

– И смелость пройдет?

– И смелость у некоторых.

– Только не у меня! Эх, родиться бы мне лет на пятьдесят пораньше. Я бы всем показал. Я бы, может, с самим Чапаевым воевал вместе. Острая сабля в одной руке, наган вороненый в другой. На груди орден. А сам весь на лихом коне… А если совсем раньше родился, я с д'Артаньяном бы. Я бы, может, сам д'Артаньяном сделался. Шпага в одной руке, пистолет однозарядный в другой, на голове шляпа с пером. Кони подо мной падают, а я вперед скачу. Ура! А эта Анна Секретарева мне раны перевязывает и плачет. И пусть плачет, пусть. Ей полезно.

– Короче, – сказала ворона.

– Я и говорю. А сейчас зола. На Луне никого, и на Марсе никого. Ни новой земли не откроешь, ни подвига не совершишь!

– Еще короче, – сказала ворона.

– Еще короче? Нельзя ли мне куда-нибудь туда? К д'Артаньяну.

– Шуруй, – сказала ворона. – Произнеси заклинание: «Каугли маугли турка ла му, сунду кулунду, каракалунду, чурики жмурики черк». Представь время, в которое хочешь попасть, и шуруй.

– Каугли маугли, – --">