Лев Иванович Давыдычев - Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника

кивает.
— Чем заболел?
Иван мелом на
доске пишет:

Я зайка
Ребята ничего не
понимают.
Колька
Веткин говорит:
9

— Д а ты и не похож на зайца.
Иван весь задрожал и:
— Ззззззззззз....
— Заикой он стал! — догадался Паша Воробь­
ёв. — Заикой, а не зайкой.
Иван обрадованно закивал.
Как только в класс вошла Анна Антоновна, ре­
бята загалдели:
— Семёнов болен!
— Он заикой стал!
— Говорить не может!
И всем классом, хором:
— Ззззззззззз...
— Тише, — сказала Анна Антоновна и вызвала
Ивана к доске, стала спрашивать.
А Иван отвечал так:
— Трр... бр... др... — и голова у него дёргалась.
— Молодец, — сказала Анна Антоновна, — пра­
вильно ответил. Ставлю тебе пять с плюсом.
— Пять с плюсом?! — радостно переспросил
Иван, который ни разу в жизни и четвёрки-то не
получал, а ребята захохотали.
Вызвали отца Ивана в школу. Ох, и попало по­
том зайке-заике!
И сказал он друзьям:
— Хватит. Точка. Не могу больше так жить.
Буду проситься на пенсию. Со здоровьем у меня
из-за этой учёбы совсем плохо. Напишу заявление.
— Куда заявление?
— Знаем куда.
Весь вечер трудился Иван над заявлением. Вот
что у него получилось:
10

На конверте он написал:

Через день почтальон принёс письмо обратно и
сказал Ивану:
—
Нет такого адреса. И ошибок больно много.
Рано тебе ещё жаловаться. И пенсию рано про­
сить. Сначала школу окончи, поработай, потом ж а­
луйся сколько тебе угодно.
Много разных историй с Иваном было, всех не
расскажешь. Но вы уже поняли, какой это несча­
стный человек.
И вот последний случай: надумали в шпионов
играть. Ивану хотелось быть командиром совет­
ских разведчиков.
А что получилось?
12

К ак

выби рали

шпи о н а

икто не сомневался, что лучше всего шпио­
ном выбрать первоклассника Алика Соловьё­
ва. Его и поймать легко, и настукать в любой мо­
мент можно, если будет спорить. А если ещё
учесть, что Алик никогда не ябедничает, то станет
ясно: лучше шпиона и не найти.
13
Н

П равда, он трусоват. И г­
рали как-то в американ­
ского лётчика-шпиона. П а­
уэрса. Пауэрсом выбрали
Алика. Посадили его на
крышу сарая — будто на
самолёте летит — и давай
в него ракетами (то есть
камнями) стрелять. С д ва­
дцатого выстрела попали —
шишка! Хорошо, в общем,
поиграли. А он обратно сле­
зать боится. Орали на него,
орали, снова ракеты запускали. Пришёл милицио­
нер Егорушкин. Полез он за Аликом, да сам с
крыши грохнулся. Попало ребятам.
И всё-таки лучше шпиона, чем Алик, не найти.
Кстати, он никак не мог научиться правильно
произносить слова с приставками «пре» и «пере».
У него получалось:
— Я п е р-пры гн ул.

— Я пер-пугался.
Значит, можно было считать, что Алик говорит
на иностранном языке.
Всем было ясно, кто и на этот раз будет шпио­
ном. Однако для видимости решили проголосовать
и до того разорались, что Алик крикнул:
— Пер-катите!
Минутку помолчали и опять разорались.
Потом началась драка.
Д рака началась из-за того, что Иван обозвал
Кольку килькой.
14

— Какая такая килька? — обиженно спросил
Колька.
— Маринованная, — ответил Иван, — или в соб­
ственном соусе. Ноль руб пятьдесят коп банка.
— Это я-то килька? — и Колька без лишних
разговоров дал Ивану пинка. — Видал кильку?
Кто-то за кого-то заступился, и возник бой.
Главное в драке — не закрывать глаза. А один
друг Ивана — Паша Воробьёв — всегда закрывал
глаза и стоял в центре боя, вытянув руки по швам.
Ну и доставалось же ему!
Иван любил драться. Он вам не будет разби­
рать, кто свой, а кто чужой. Ему важно именно
драться — машет руками, а то и ногами во все
стороны и даже бодается. И очень часто случа­
лось, что он помогал противнику выиграть сраже­
ние, так как бил своих.
На этот раз всё произошло немножко наоборот.
Не забудьте, что в данной драке совершенно

15

невозможно было разобраться, кому кого надо
бить. Но каждый решил: не беда, начнется бой —
видно будет, кто свои, кто враги.
Паша глаза по привычке закрыл, но руки его
заработали сами собой.
Свой первый в жизни удар Паша нанёс своему
другу — Ивану.
Иван от неожиданности рот раскрыл. А Паша
ведь не видит, кого бьёт, и опять — раз ему в то
же самое место, то есть в лоб.
Тут Иван до того растерялся, что закричал:
— Своих бьёшь!
А Паша ни остановиться, ни открыть глаза не
может: --">