Павел Ха - Бочонок меда

залаяли. Хотели вздуть бахвальщика, чтобы в чувство привести и работать заставить. А он от них на крышу забрался, развалился там и лежит – в ус не дует.

Видит пасечник – опять дела нет. Осерчал, поймал кота, сунул в мешок и вернулся на рынок. По рядам пошёл, мужичка невзрачного нашёл. Отругал его по первое число.

– Что ж ты, – говорит, – такую неспособную скотину продаёшь?

Мужичок смеётся:

– Тут ты чистокровно промахнулся. Этот шельмец за всю свою жизнь ни одной мыши не поймал. Его в дому только для украшения и держать, а более он ни на что не способен.

– Ну, раз так – возвращай пятак!

Но мужичок воспротивился:

– Проданный товар, – говорит, – назад не принимается, и деньги возврату не подлежат.

Плюнул старик, вытряхнул кота из мешка в навозную кучу и домой поехал.

А дома жена говорит:

– Спасенья от мышей нету. Так вот под ногами и шныряют. Езжай-ка ты, муженек, в деревню, кума проведай, гостинец передай да попроси у него кота.

Вспомнил пасечник, что кот у кума и впрямь – знатный истребитель мышиный.

Взял он бочонок, налил мёдом, сел в телегу и поехал в гости.

Понравился мёд куму.

– Бери, – говорит, – кота. Но не насовсем, а на время одолжись.

Поначалу кумов кот рьяно за дело взялся и мышей хорошо прижал. Но потом, то ли по дому затосковал, то ли по кошке с котятами, а только однажды сбежал он с пасеки и назад в деревню воротился.

Мыши видят – вольница! – и опять за своё. Сало в кладовой поточили, мешок муки в амбаре распотрошили, улей прогрызли и пчёл поели.

Пригорюнился старик, сел на крылечке – чуть не плачет.

Мимо ворона пролетала. Увидала она пасечника, приземлилась рядом, да и говорит:

– Здоров будь, старче! Что стряслось, о чём печалишься?

– Здравствуй, ворона, – отвечает ей пасечник. – Понимаешь ты, беда у меня какая…

Рассказал он вороне и про мышей, и про котов.

Посмеялась ворона.

– Эх ты! – говорит, – Нашёл, о чём грустить. Чего меня не спросил? Я бы тебе давно помогла.

– Да чем же ты поможешь? – не поверил дед. – Аль сама мышей будешь ловить?

– Отродясь за мышами не гонялась, – сказала ворона, – А вот добрым советом помочь могу, ежели хочешь.

– Ну, помоги.

– Ёжика зови, старик! Он тебе в два счета с мышами управится.

Обрадовался пасечник:

– А и верно! Воронушка, милая! Найди мне ёжика такого! А я уж в долгу не останусь!

– Ладно, – говорит ворона. – Выручу. Предоставлю тебе работника. Только уговор – ёжика не обижать, за службу расплатиться сполна.

– О чём речь! Всё будет честь по чести, – заверил пасечник.

Столковались.

Повеселел старик. Пошёл, песни запел.

А ворона к ёжику полетела.

Ёжик в это время под липой сидел и малину кушал. Ягоды крупные, сладкие, в соку. Он возьмёт одну, покрутит, полюбуется, да в рот и положит. Глазки зажмурит, почмокает от удовольствия, поднимет другую, поглядит, как она на солнышке светится – и съест.

Тут ворона объявилась.

– Сидишь! – накинулась на ёжика. – Баклуши бьёшь? Ягоду кушаешь?

– Угум, – ответил ёжик. – Кушаю. И ты угощайся.

– Вот ещё! – возмутилась ворона. – Пока ты тут малиной услаждаешься, я тебя на работу определила. Вставай, хватит бездельничать!

– Я, ворона, от работы и не отказываюсь, – сказал ёжик. – Но ты толком объясни: что, где и как?

– На пасеке трудиться будешь. Работа сдельная. Харчи хозяйские. Отработаешь – бочонок мёда получишь.

– Мёд – это хорошо! – обрадовался ёжик. – Мёд нам в самый раз! Чай будем с мёдом пить.

Побежал ёжик на край леса, нашёл пасеку, нанялся на службу.

Пасечник ему сказал:

– Живи. Работай. Поить тебя будем молоком. А кормить – не взыщи. Мышами питайся.

Ёжик согласен.

Стал он у пасечника жить. Днём спит, а ночью на охоту выходит. Службу несет справно, мышей ловит не за страх, а за совесть. Мыши-то и присмирели. Кто поумнее был – в бега подался, остальные на собственную погибель остались. Старики рады: и ульи целы, и в кладовых порядок. Ёжика жалуют, трижды в день парным молоком потчуют. Вечером зовут пить чай. Старик мёдом угощает, старуха – пирогами. Собаки ёжика уважают, по имени-отчеству величают.

– Этот из наших, – говорят. – Из служивых.

Ворона иногда прилетала друга проведать. Посидят, поговорят, чайком побалуются.

Три недели прожил на пасеке ёжик и всех мышей вчистую извёл. Пасечник доволен. Смастерил он для ёжика бочонок – не маленький, не большой, а в самый раз – налил его мёдом душистым, вручил торжественно.

– Спасибо тебе, – --">