Дмитрий Сергеевич Кобцев - Трое суток в аду

подсказывал, будет дождь. Мы ели в тишине пока Дональд не заговорил. Он шутил, мы старались поддерживать его старания приободрить нас.

5.

Но вот по рации поступил сигнал к началу боя. Мы оперативно сели по местам. Механик водитель по имени Джордж Хилл завёл двигатель и неспешно сел за руль, как будто поднимая градус накала своей неторопливостью. В салон тот час же повалили клубы выхлопных газов. Не стоит этому удивляться. Двигатель располагался прямо вместе с экипажем, без какой либо перегородки. Поэтому, несмотря на выхлопную трубу и систему водяного охлаждения в салоне было как в бане. Ситуацию усугубляла тряска. Ни о какой подвеске не было и речи, поэтому каждая кочка на пути отдавала в позвоночник. Я надел защитный шлем, но поднял кольчужные «шторки» на нём, призванные защитить мои глаза от осколков, попадающих в смотровую щель. Бронестекла не было, поэтому брызги свинца часто лишали танкистов зрения.

Мы проехали прямо над нашими окопами. Дональд видел, как за нами поднимаются пехотинцы, такие же солдаты, как и мы когда-то. Это усиливало чувство ответственности.

Пейзаж вокруг мог шокировать неподготовленного зрителя. Но для бывалого бойца он был уже обыденностью. По сторонам были воронки от снарядов, заполненные грязью до краёв, в этой же гнилой жиже лежали тела погибших здесь людей, а иногда можно было увидеть лошадей, отдавших жизнь ради человечества. Кое-где торчали обугленные стволы деревьев, чудом не срезанные осколками и пулями. Они были молчаливым напоминанием красоты здешних лесов до войны. Встречались искорёженные останки бронеавтомобилей. До принятия на вооружение гусеничных танков они должны были прикрывать пехоту, но в такой грязи колёса моментально застревали, и автомобиль превращался в удобную мишень для артиллерии.

Мы двигались медленно, но верно. Я сидел за главным пулемётом, расположенным в носовой части машины. Рядом со мной сидел мехвод Джордж. Я видел всё перед танком, но что происходило с флангов, я не знал. Едва мы пересекли наши окопы, я надел «шторки» и прильнул к «Льюису».

Стоило нам проехать 50–60 метров, по нам открыли шквальный огонь. Пехота пряталась за танком. По нашей броне барабанной дробью стучали пули. Неподалёку от нас то и дело вздымали в воздух столбы грязи и огня — взрывы вражеских снарядов. Естественно, мы стали мишенью номер один для артиллеристов кайзера. Вдруг Дональд крикнул наводчику правого спансона, выступа на борту танка, в котором размещалось основное вооружение:

— Фредерик, орудие противника на 2 часа

— вижу сер, можете не уточнять, что делать — ответил, усмехнувшись, он.

Я присмотрелся туда и действительно, оно было там. Выстрел. Снаряд попал метрах в пяти.

— стоп машина- скомандовал Ричардсон понимая, что на таких ухабах практически невозможно прицелиться.

Выстрел. Точно в цель. Командир велел продолжить наступление.

Я стрелял длинными очередями. Видны были вспышки винтовок противника. Я старался целиться точно в них.

Конечно, целиться было практически невозможно, но процент, должно быть, был высоким.

Примерно в километре от нас шли другие танки. Я не знал, как у них дела. Я видел лишь позиции врага. А до них оставалось около 150 метров.

— мы ведем атаку за собой! — радостно крикнул Дональд — будем первыми, кто пересечёт окопы немцев!

— ура! — в один голос отозвались танкисты.

В азарте сражения, мы уже не замечали ни страха, ни жары, достигшей уже 50 градусов, ни задымлённости помещения. Мы стали забывать об опасностях на поле боя, нам казалось, что мы были неуязвимы. Я с улыбкой собирал свой кровавый урожай.

И вдруг всё резко изменилось. Чудовищный грохот перед моей головой, в смотровую щель полетели куски стали, но кольчуга спасла мои глаза. Что-то тяжёлое, но мягкое упало мне на колени.

Оказывается, прямо перед мехводом ударил снаряд. Попадание было прямой наводкой. Из-за чудовищной энергии снаряда и взрыва броня треснула изнутри, и Джорджа ранило в грудь осколком брони, и он потерял сознание. Механик-водитель упал мне на колени, надавив своей ногой на рычаг. Танк начал резко поворачивать. Ричардсон сел на его место и попытался выровнять танк. Но было уже поздно. Фрай Бентос накренился и съехал в воронку с грязью. Весь левый борт, включая спансон, оказались под водой. Поэтому орудие и пулемёт на нём вышли из строя. Несколько человек ушиблись при падении, и рассекли себе кожу о --">