Эмиль Габорио - Дело № 113

удавалось!

Фовель слушал, но все еще не понимал всего.

– До какого позора мы дожили! – воскликнул он.

– Успокойтесь, милостивый государь, – отвечал ему Вердюре, сделавшись снова серьезным. – Вот полная история Рауля. Расставшись с Мигонной, от которой Кламеран узнал о… о несчастьях Валентины Вербери, сей достойный муж, то есть маркиз, тотчас же отправился в Лондон. Имея в руках кое-какие сведения, он скоро отыскал там ту почтенную фермершу, которой графиня отдала на воспитание сына Гастона. Но здесь его ожидало разочарование. Ему сообщили, что ребенок, окрещенный под именем Рауля Вильсона, умер на восемнадцатом месяце от рождения от крупа.

– Кто это сказал? – воскликнул Рауль.

– Сказали – и вся недолга, молодой человек, – отвечал Вердюре. – И не только сказали, но даже и написали. Вы думаете, что я болтаю вздор?

И он вытащил из кармана разные казенные бумаги с печатями и положил их на стол.

– Вот, – продолжал он, – показания фермерши, вот – ее мужа и четырех свидетелей, а вот выписка из метрических книг. А вот, наконец, и удостоверение французского посольства, что все эти документы настоящие. Довольны ли вы, прекрасный молодой человек, удовлетворены ли?

– Но тогда как же?… – спросил банкир.

– Тогда, – отвечал Вердюре, – Кламеран понял, что его первая попытка оказалась без успеха. Что оставалось делать? Но ведь подлецы изобретательны! Из всех своих знакомых бандитов – а их у него множество – он выбрал именно этого, которого вы видите перед собой.

Госпожа Фовель имела очень жалкий вид, но между тем в ней зарождалась надежда. Ее беспокойство вот уже столько времени было так велико, что она отказывалась видеть в истине хотя какое-нибудь спасение.

– Это возможно! – бормотала она. – Это возможно!

– Вы желаете доказательств? – обратился Вердюре к Раулю с насмешливой почтительностью. – К вашим услугам, сеньор. Только сию минуту я приехал сюда от своего приятеля Пало, который прибыл только что из Лондона с массой новостей. Вот что он мне рассказал. Можете возражать на это сколько вам угодно! В сорок седьмом году лорд Мюррей держал у себя жокея по имени Спенсер, к которому относился чрезвычайно нежно. На скачках в Энсоме этот искусный жокей упал так несчастливо, что отдал Богу душу. В отчаянии лорд Мюррей, не имевший вовсе детей, объявил, что берет себе на воспитание его сына, которому было тогда всего только четыре года. Лорд сдержал свое слово. Джеймс Спенсер воспитывался как наследник знатного вельможи. Но когда он вырос, в один прекрасный день лорд узнал, что его приемный сын подделал на векселе его подпись; лорд возмутился этим и прогнал этого голубчика вон. С тех пор целые четыре года Джеймс Спенсер жил в Лондоне игрою и разными проделками, пока не встретил Кламерана, который предложил ему двадцать пять тысяч франков за то, чтобы он разыграл роль сынка в известной вам комедии.

Даже Рауль уже не мог владеть собой.

– Вы агент тайной полиции? – спросил он.

Вердюре улыбнулся.

– Я друг Проспера, – отвечал он. – И судя по тому, как вы себя поведете, так поступлю и я.

– Чего же вы от меня хотите?

– Где украденные вами триста пятьдесят тысяч франков?

Молодой бандит помедлил.

– Здесь! – ответил он наконец.

– Отлично! Это сознание послужит вам на пользу. Я это знал и знаю также, что они лежат именно здесь, в этом несгораемом шкафу. Давайте-ка их сюда!

Рауль понял, что шутки плохи. Он подбежал к шкафу и достал оттуда несколько пачек банковых билетов и целую кипу расписок из ломбарда.

– Превосходно! – сказал Вердюре. – Отлично: что хорошо, то хорошо!

Рауль в это время высчитал момент. Тихо, притаив дыхание, он подкрался к двери, быстро отворил ее и тотчас же скрылся, заперев ее за собой.

– Он убегает! – воскликнул Фовель.

– Ну, конечно! – ответил Вердюре, не поворачивая даже головы. – Я так и предполагал.

– Как же так?…

– А вы разве хотите все это растрезвонить? Уж ограничьтесь, пожалуйста, только тем, что вам придется быть свидетелем перед исправительной полицией, которая будет разбирать то, жертвой чего стала ваша жена.

– О милостивый государь!..

– Предоставьте этому негодяю убегать. Вот вам ваши триста пятьдесят тысяч франков, я сосчитал их, они все налицо. Вот вам расписки от заложенных им вещей. Будем считать, что мы удовлетворены. Правда, он унес с собой еще пятьдесят тысяч, но это тем лучше. Эта сумма понадобится ему для того, чтобы удрать за границу, и --">