Аркадий Иосифович Ваксберг , Теодор Кириллович Гладков , Данил Аркадьевич Корецкий , Лазарь Викторович Карелин , Лев Израилевич Квин , Николай Иванович Коротеев , Владимир Владимирович Масян , Иван Владимирович Кононенко , Вениамин Дмитриевич Дмитриев , Рогнеда Тихоновна Волконская , Анатолий Петрович Кузнецов , Лев Константинович Корнешов , Николай Дмитриевич Пахомов , Борис Михайлович Блантер - Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15

варежки домашней вязки. Напоминал колхозника, который прибыл из дальнего села за покупками в город. Не вызывая подозрений у покупателей и продавцов, долго, словно слегка ошалев от непривычной обстановки, толкался от прилавка к прилавку. Выискивал, нацеливался. И кто-то лишался получки или денег, скопленных на костюм. А после удачной операции Профессор покупал мальчишкам по шоколадке. Потом он стал поручать сыновьям мелкие кражи, готовый в любую минуту поспешить на выручку. Так волк берет подросший выводок в поле и, сытый, на виду у волчат, режет овец, чтобы научить молодняк приемам своего разбойного промысла.

Много позже, когда сыновья Воробьева уже отбывали наказание в различных тюрьмах, следователь спросил у задержанного Профессора:

— Зачем вы искалечили жизнь своим детям?

— Чтоб на отца не обижались, — не задумываясь ответил рецидивист. И не торопясь изложил свою философию убежденного хищника и паразита: — Считаю — нет на свете доли лучше воровской. Работа легкая, доход высокий. Я иной день рублей по семьсот-восемьсот «уводил», а вы, гражданин следователь, за такие денежки сколько вкалываете?

Чтобы на него «не обижались», Профессор натаскивал молодых ребят, сбившихся с верной дороги. И не из одного мальчишки, попавшего в эти цепкие лапы, получался законченный вор. За обучение Профессор брал недорого — первые шесть месяцев одну треть «прибылей» ученика.

Последние три года Воробьев не попадался ни разу…

— Уверен, — закончил Лушников, — ворует он, да вот никак не прижмем матерого волка. Осторожен. Знает, почитай, всех работников угрозыска…

С фотокарточек, протянутых Малькову оперуполномоченным, смотрело безбровое, опухшее от водки лицо. Седые виски, большой лоб, переходящий в блестящую плешь, окруженные морщинками водянистые глаза…

По субботам Мальков очень торопился. Спешил он, правда, и в другие дни — времени всегда не хватало. Восемь часов на заводе, где Анатолий работал сортировщиком металла, а потом вечерняя школа. Уставал парень так, что частенько засыпал в трамвае, и, бывало, знакомая кондукторша насмешливо тормошила его: «Выгружайся, студент, прибыли…» Однажды даже случился с ним конфуз: пригласил девушку в кино и, как только погас свет, задремал, уронив голову на ее теплое плечо. Она честно выдержала испытание и разбудила Анатолия уже в полупустом зале, когда зрители проталкивались к дверям… Но с тех пор девушка обидчиво сторонилась Малькова, и он, попереживав немного, забыл о ней.

По субботам Малькову теперь и впрямь было некогда. Залетит домой, перекусит второпях и — к Лушникову. Этот вечер и весь выходной день Анатолий полностью отдавал своим бригадмильским обязанностям. А сегодня, едва он переступил порог, мать сурово заявила:

— Пообедай по-человечески. Обождут бандюги-то.

Толя смолчал, подчинился, а Татьяна Андреевна налила ему щей, пододвинула нарезанный хлеб, солонку и присела напротив сына. Спросила:

— Доколь же это будет?

— Что, мама?

Анатолий сразу догадался, о чем она говорит, но нарочно прикинулся непонимающим. У него еще сохранилась мальчишеская повадка — оттянуть неприятную беседу с матерью на «потом».

— Ты сам знаешь, не притворяйся, — повысила она голос. — Милицейское баловство свое брось, вот что!.. Одежи не напасешься. Пальто порвали, рубаху выкинуть пришлось — затерзали в клочья. Плащ порезали на тебе. Ботинки в месяц снашиваешь. Опять же — суды каждую неделю. Ты свидетелем выступаешь, а заработок через это не прибавляется. Отец ведь в больнице лежит, ты кормилец. То-то.

— Вы, мама, правы, — заволновался Анатолий, — только не могу я по-другому. Помните, у меня карточки украли — хорошо нам было? Иной человек на пальто копит-копит, а поедет покупать, до магазина не успеет добраться — вытащили деньги. Сладко ему? А вор пьянствует на деньги на эти, бахвалится. Нет, пускай я перед вами виноват, — лицо у Толи посуровело, — но бороться с ворьем не брошу.

— На то милиция есть, с оружием, а ты мальчонка еще… — сопротивлялась мать.

— Милиции одной трудно. Оттого погань всякая еще держится, что народ в стороне был.

— Да ведь убьют тебя, Толюшка! — уже трепетным высоким голосом почти крикнула Татьяна Андреевна. — Ножи у них. Боюсь я, один ты у меня…

Отодвинув пустую тарелку, Анатолий встал из-за стола. Шагнул к матери, обнял ее за плечи, заглянул в налитые слезами глаза.

— Не --">