Ник Картер - Драгоценность судьбы

легко понять, как она утомляет мужчину, пытающегося ей угодить; она была настолько женственной и отдавалась так полностью, что большинство мужчин выглядели бы как мокрая швабра, когда она заканчивала с ними.

Мы поплескались совсем немного в бассейне. Наши тела срослись и двигались, как белье по веревке, когда дул сильный ветер. Миньон издавал почти нечеловеческие звуки. Она уже оставила фиолетовые следы от зубов в трех разных местах на моей груди.

Когда мы двигались, мы скользили. Мы были уже не на маленькой горке, а были в воде и держались за борт. Мы вместе извивались, пока она издавала звуки и находила новые места, куда можно вонзить зубы.

А потом мы поплыли посреди бассейна, только с головпит над водой. Мы вертелись взад и вперед, как корабль, который вот-вот пойдет ко дну. И постоянно мы расставались и подходили друг к другу.

Я узнал, какой была Миньон. Проведя с ней десять дней, я обнаружил некую закономерность в ее оргазмах. Она уже была в пути; ее жесты сходили с ума. Первый раз будет не более чем разминкой. Во второй раз она вырывалась так сильно, что лежала безвольно в моих руках, не в силах пошевелиться. Я должен отнести на стул.

Для меня это не было бы проблемой, пока она не сосредоточилась на том, чтобы удовлетворить меня. У Миньона была простая философия любви. Если она достигла оргазма трижды, ее партнер должен был кончить не менее трех раз; чаще, если бы у нее была возможность. Затем началось настоящее веселье для некоего Николаса Картера, агента AX. сейчас в отпуске, он скоро будет выжат как мокрая швабра.

Это заняло десять дней, десять дней на Французской Ривьере, в казино, с играми с Миньон в бассейне и в постели. Я познакомился с ней около года назад, когда был здесь по заданию. Она проявила некоторый интерес и дала мне свой адрес и номер телефона. Тогда она не была такой большой звездой. За последний год я дважды звонил ей и обнаружил, что интерес, похоже, все еще существует, поэтому я посетил ее при первой же возможности. Миньон была на две руки занятой женщиной.

Каким-то образом мы вернулись к шезлонгу. Вот куда Миньон пришла в первый раз. Я почувствовал, как ее пятки вонзились мне в колени. Ее зубы были на моей шее, и она яростно укусила меня. Ее тело дважды дернулось, напряглось, казалось, расслабилось. Я расслабился рядом с ней.

Она отдернула зубы и откинулась назад достаточно далеко, чтобы видеть мое лицо. Ее глаза заплыли, а веки отяжелели. ' Mon chéri , — хрипло сказала она, — мы еще не там, не так ли?

В ответ я прижался к ней.

"О, Ник, мой ангел, мой любовник, мой идеальный мужчина!" Она двигалась в моем ритме. «Ты губишь мое бедное, стройное тело. Ты слишком сильный мужчина для меня.

Я знал, что если она начнет это, она собирается нокаутировать меня. Она была бедной милой девочкой, которой пользовались мужчины. Но когда она заканчивала с ними, они не расхаживали, гордые, как петухи, а, спотыкаясь, уходили прочь, с поникшими плечами, измученные. Я знал, потому что я испытал это.

Второй раз пришел гораздо быстрее. Я почти сразу почувствовал ее ногти на своей спине. Она испускала яростные крики. И я совершил ужасную ошибку. Я обнаружил, что столкнулся с плотиной, которая пыталась меня остановить. Я бросался на нее снова и снова, и плотина начала трещать. Затем все закипело во мне, пока давление не стало настолько сильным, что я понял, что не могу больше ждать.

Миньон, должно быть, почувствовала это. Я мог бы подождать еще немного, если бы она не была такой хитрой мегерой. Я чувствовал, как работают ее мышцы; затем она слегка отодвинулась, выгнув спину, пока мои руки медленно гладили сливочные холмики ее грудей. А потом она имела наглость посмеяться надо мной. Удовольствие, которое я испытал, было настолько велико, что давление на прорвавшуюся плотину увеличивалось, пока она не рухнула. Я был вывернут наизнанку; Я чувствовал, как моя кровь, как и все мои внутренности, выливались наружу.

Я схватил это тонкое тело, прижал его к себе, вцепился в него когтями. И черт, если бы я не слышал ее смеха!

Это был тихий смешок, торжествующий смешок. Когда я снова смог открыть глаза, уголки ее идеальных губ приподнялись в улыбке. Она была настоящей Женщиной Дьявола, Дочерью Тьмы.

Ее большие детские карие глаза расширились от невинного удивления, когда она подняла брови.

Она спросила. — Мы еще не там, не так ли? И она начала двигать своим стройным телом.

Я сказал себе, что больше не могу, что последние десять дней --">