Дарья Норок - Макария

очень счастлива, я замечал, что и волосы, и глаза у неё становились намного ярче. Волосы становились как будто полностью медовыми, а глаза – изумрудными, с лёгким золотым отливом у самого зрачка. Спустя много лет она как будто поблекла. Наверное, это из-за того, что в последние годы она стала более печальной, – сказал он упавшим голосом, – губы у неё бледно-розовые. Они восхитительно выглядят на фоне её оливковой кожи. А руки всегда нежные, с аккуратными длинными пальцами.

– Понятно, – протянул врач, – вы довольно подробно описали её.

Доктор Голденберг задумался. Глаза его глядели в пустоту, сквозь Артура.

– М-да, – сказал седой мужчина, стряхивая с себя оцепенение, – скажите, как вы думаете, почему так называемая богиня предпочла в супруги именно вас? Проще говоря, за что она вас полюбила? Сами понимаете, это ведь богиня!

В голосе доктора Артур заметил еле уловимый сарказм. Но это не задело его. Артур задумался. Ему никогда даже не приходил такой вопрос в голову. Он считал их любовь с Мари как само собой разумеющийся факт. Но, когда с губ этого пухлого мужчины сорвался этот вопрос, в голове у Артура сразу начали возникать странные мысли: «За что, собственно, она его полюбила?», «Действительно, почему именно я?», «Была ли это судьба или это Мари его выбрала?».

– Я не знаю, – отрешённо, но в то же время удивлённо ответил он.

– Вы не считаете это странным? Я имею в виду то, что высшее существо каким-то образом спустилось до уровня простого смертного. Вы должны понимать, что вы не такой уникальный человек, чтобы в вас влюбилась богиня.

Голос Голденберга становился всё неприятнее. Теперь в нём слышалась фальшивая любезность.

– Но полюбить можно и просто так, – неуверенно произнёс Артур.

– О! Это всё детские сказки. Вы же не ребёнок? Вы же осознаёте, что в реальной жизни никто не любит никого просто так. Это стереотип, навязанный нам телекорпорациями. Мы любим человека в определённом виде и в определённом состоянии. Когда это состояние меняется, то мы сразу начинаем понимать, что не очень-то мы и любим этого человека. Всё зависит от внешних факторов и от поведения якобы влюблённых.

– Но я люблю Мари в любом виде и состоянии.

В голосе Артура звучали нотки возмущения. На лице доктора появилось сочувствие. Он смотрел на него как на заблудившегося ребёнка.

– Артур, вы же сами говорили, что отношения у вас с Мари были в последнее время натянутые. Насколько сильно вы любили её, когда жили с ней как сожители? И так ли сильно вы её любили, когда хотели изменить ей?

– Да, – нерешительно ответил Артур, – также сильно, – более уверенным голосом добавил он.

– Неужели? – спросил доктор, подняв одну бровь. – А вот я думаю, что у вас слишком высокая самооценка. Вы уверены, что вы уникальный человек, который достоин любви самой богини. Но, на самом деле, это попытка разнообразить ваши серые будни. Вы пытаетесь убежать от реальности, приписав людям, которые вас окружают, качества, которые они не имеют. Вы сами придумали то, что вас окружают заговорщики и убийцы. Вы сами придумали то, что вы достойны самой богини. Но мы с вами будем работать над этим. Вы по-настоящему признаете тот факт, что сами совершили всё. Вы поймёте, что ваша жена, просто-напросто ушла от вас, не выдержав того, что её муж – серийный убийца.

Доктор Голденберг поднялся со своего места, предварительно собрав все бумаги и засунув их подмышку.

– А сейчас отдыхайте. У нас будет ещё много времени решить вашу проблему.

Низенький мужчина вышел из комнаты, следом за ним вышел санитар, закрыв за собой дверь на ключ.

Артур сидел не двигаясь. Он отчуждённо смотрел на только что закрытую дверь. В голове у него мелькала вялая мысль о том, что мистер Голденберг может быть прав.

«С чего это ради сама богиня полюбила бы его? С чего вдруг он решил, что достоин этого?» – возникали всё новые вопросы в его голове.

С этого дня его взгляд на свою жизнь начал меняться. Доктор включил рубильник, из-за которого в голову Артура стали поступать свежие мысли. Постепенно он стал нащупывать реальный мир. Он начал видеть грань, отделяющую сказки от реальности. Та поначалу вяло мелькающая мысль стала вполне оформленной, живой и законченной. Теперь он знал, что не умрёт от того, что жена ушла от него. Она просто не смогла выдержать то, что её муж оказался таким моральным уродом. И для того чтобы оградить дочь от всего этого ужаса, она решила развестись и переехать. Он --">