Даниэль Брэйн - Князь тайги (СИ)

безразличием, и вдруг поняла, что мне это не кажется. — Слышишь? Оно рычит.

Аркудов потянул меня чуть вперед и сразу же замер. Нет, не почудилось. Это было...

— Галлюцинации, — выдал он с такой неуверенностью, что я засмеялась.

— Мы надышались чего-то там, возле ямы? — От усталости я завалилась прямо на него, а он не посторонился. — Уверен, что два человека могут ловить одинаковые глюки?

— Не проверял.

Идти в туман было опасно, но единственно верно. Или же нет. Но возвращаться назад — опрометчиво, там полная неизвестность. Я скинула руку Аркудова, похромала вперед, страдая, но упрямо продолжая шагать, пока Аркудов не нагнал меня и не указал правее. Без навигатора мы заблудились бы безнадежно — это следовало признать. Сейчас мы хотя бы вышли из леса. Рассветет, туман рассеется и мы увидим контуры вертолета.

Рычание то долетало до нас, то пропадало. Его приносил, наверное, ветер, я перестала различать, когда в самом деле — или явственно, но не взаправду — его слышу, когда мне кажется, а Аркудов, похоже, не обращал на это внимания. Состояние полной апатии, ресурсы уже на нуле, нет сил распыляться на мелочи, на опасность, которая только ждет. Я даже не думала, что нам скажут, и скажут — черт с ним, что сделают, когда мы вернемся. Остался ли там кто живой? Мимимишик? Уже решил все проблемы с питанием и пригласит нас к столу?

Небо светлело, шло неровными пятнами. Я задирала голову, смотрела туда, отмечая, как проходят минуты.

— Ты как? — спросил Аркудов.

— Паршиво. Но, как видишь, иду, — сморщилась я. — И все, чего я хочу, это спать. Если я лягу, больше не поднимусь. Пусть приходит и жрет. Надоело.

— Ты рано сдалась, Дианочка.

— По-моему, в самый раз... — пожала я плечами. — Нас не ищут, наоборот, делают вид, что все в полном порядке. Но если что, у нас есть еще одна ракета, забыл?

Аркудов остановился. Я наблюдала за ним с недоумением и не понимала, зачем он полез в рюкзак.

— Надо выпустить, — пояснил он, надевая рюкзак обратно. — Ракету. Иначе по нам действительно могут выстрелить, приняв за зверя. И знаешь, что смешно? Зверю пистолетная пуля — фигня. А нам — фатально.

— Стреляй, — разрешила я и уставилась в небо. Последний раз посмотреть, как ракета оставит след. Так себе впечатление, и все же. Как оставляем след и исчезаем мы. — После нашей смерти наши фото в цене поднимутся. Не уверена, что это утешит родителей.

— Мой отец считает — то, чем я занимаюсь, дерьмо, поэтому я давно написал завещание. Нашел пару детских фондов. — Аркудов встал в эффектную стойку, вытянул руку вверх. — Но ты права, много лучше, если наше наследие будет стоить дороже. Какой идиот, интересно, будет скупать наши с тобой фотографии? Искусство века — свадьбы и мусорные бачки. Хотя символично, пир горой и затем забвение.

С хлопком и шипением ракета пошла в высоту. Она дошла до максимальной точки, мигнула, оставляя за собой серый хвост, начала спускаться, мигая чаще, становясь все меньше, и наконец растаяла, словно не было.

— Ну вот и все, — сказала я и услышала свист. Не птичий, не звериный, обычный свисток

— пронзительный и долгий. Они нас ждут, подумала я, неизвестно, с чего бы. Непонятно даже, смогли ли они рассмотреть ракету или туман сожрал ее на расстоянии. Я взяла Аркудова за запястье, взглянула на телефон. Немного, совсем немного, каких -нибудь два километра, и мы у цели. Правильно ли называть целью начальную точку?

Я постоянно попадала в мелкие лужи. Аркудов ориентировался на прежний маршрут, но шел почти напрямую. В этом была определенная логика — короче путь, короче страдания. Кто сказал, что они облагораживают, что воздастся где-то там и когда-то там? Если не брать истинные трагедии — пьяный водитель на переходе, родовые травмы, заболевания, страдания — итог нашей глупости. Моей, к примеру. Я не проверила, что за контора. читала отзывы. Черт с тем, что половина из них заказные, нашему человеку плевать, законно или же незаконно, опасно или же безопасно, и не зависит это от количества денег, ой, нет. Богатый покупает левый полет на вертолете, бедный запасается дешевой паленой водкой. Бедный приобретает подержанный велосипедный шлем, богатый ломится кататься на горных лыжах, прослушав предупреждение о сходе лавин.

На то, чтобы заработать, ума хватает, на то, чтобы сохранить себе жизнь, уже нет. Вот все ценности и приоритеты. У человечества нет никаких шансов просуществовать еще --">