Еврипид - Вакханки

украсив.

Конечно, женщин скромности учить

Не Диониса дело: это дар

Самой природы. Чистая душою

И в Вакховой не развратится пляске.

Когда народ толпится у дворца

И граждане Пенфея величают,

Тебе приятно, да? И Дионис

Неравнодушен к уваженью смертных.

Итак, покрывши голову плющом,

На смех тебе, плясать мы с Кадмом будем:

В честь бога пляска и седым идет.

И не склонишь меня ты спорить с богом:

Безумец ты, и никакое зелье

Не исцелит недуга твоего, —

Скорее, мнится, зельем ты отравлен.

Корифей

Приносят Фебу честь твои слова,

И, славя Вакха, старец, ты разумен.

Кадм

Дитя мое, Тиресий дал совет

Тебе благой: о, не чуждайся веры^[14]!

Будь наш. Теперь не здраво судишь ты, —

Ум затемнен в тебе пустым мечтаньем.

Ну, хорошо, пусть он не бог, все ж богом

Признай его, Пенфей: ведь в этой лжи

Семеле честь, в ней слава роду Кадма!

Перед тобой – несчастный Актеон:

Псы хищные, ты помнишь, растерзали

Его в лесу, когда он утверждал,

Что в ловле он искусней Артемиды.

Пока ты цел еще, Пенфей, плющом

Дай увенчать тебя, восславим Вакха!

Пенфей

Прочь руки, дед! Сам бражничать ступай,

Меня ж безумьем заражать не думай!

А за болезнь твою мне даст ответ

Наставник твой.

(Одному из слуг.)

Эй, кто там, люди! Живо

Ступай на вышку старого, где птиц

Он поджидает. Все разбей там ломом,

Вверх дном поставь! Его повязки все

На жертву кинь ветрам и вихрям буйным.

Злей кары он не выдумал бы сам!

А вы, другие, выследите в Фивах

Лидийца женственного, что принес

Недуг тот новый и пятнает браки;

А изловив, сюда его в цепях

Ведите: пусть он, камнями побитый,

Умрет, на горьком опыте узнав,

Как здесь справляют праздники в честь Вакха.

Тиресий

Несчастный! Сам не знаешь, что творишь:

Твое безумье бешенством сменилось!

(Кадму.)

Пойдем, мой Кадм; умолим Диониса

И за него, хоть и жестоким стал он,

И за наш город, чтобы бог беды

Нам не наслал. За мной, с плющом на тирсе

Скорее в путь! А чтоб вам не упасть,

Поддерживать мы, Кадм, друг друга будем:

Два старика упавших – вид печальный…

Но будь что будет, а должны служить

Мы Дионису-богу сыну Зевса.

Да, Кадм, смотри, как бы Пенфей твой мрачный^[15]

Твой славный дом не омрачил бедой:

Не по гаданьям так я говорю,

А по речам, что слышал от безумца.

Уходят. Пенфей удаляется во дворец.

Стасим первый

Хор

Строфа I

О богиня из богинь,

Правда, весь ты мир крылом

Обвеваешь золотым!

Неужели же Пенфей

От очей твоих ушел

И безбожный гнев укрыл,

Гнев свой на Бромия-бога,

Средь венчанного пира

Первого в сонме блаженных?

Сладки дары Диониса:

В хороводы вакханок вплетать,

Да под музыку флейты смеяться,

Да из сердца гнать думы, когда

Подают за трапезой богов

Виноградную влагу,

Или на плющом венчанных пирах

Чаша на вежды людские дремоту наводит.

Антистрофа I

Необузданным речам

И безверья слепоте

Злой конец определен;

А рассудок и покой

Человека берегут:

С ними жизнь его прочна,

Держатся миром и дóмы.

С хладной выси эфирной

Видят разумного боги,

Видят они нечестивца.

Да и мудрость не в мудрость, когда

Человек выше смертного смотрит:

Век проходит, и время не ждет,

А ты счастье роняешь из рук,

За мечтою гоняясь!

Разума нет у таких мудрецов,

Жизнь расточают они без отрады, без пользы.

Строфа II

Зовет

Сердце Киприйский брег:

Там царит Афродита;

Там Эроты летают под сенью рощ,

Разум у смертных чаруют.

В Фарос,

Где без дождей полны

Воды реки стоустой^[16],

Я за тобой бы умчалась, Вакх…

Иль ты открой мне обитель муз,

Где красотою цветут живой

Славные склоны Олимпа:

Туда уведи меня, Бромий,

Там первый запой “эвоэ”:

Хариты живут там, летает там Нега,

И для плясок вакханкам – свобода.

Антистрофа II

Пиры,

Вакху угодны вы,

Милы Зевсову сыну!

Но Ирина^[17] милей благодатная,

Всей молодежи пестунья.

Вина

Влагу усладную,

Всех печалей забвение,

Дал богачу он и бедному.

И ненавистен ему гордец,

Кто без заботы не хочет жить

Утром и милою ночью.

От тех мудрецов горделивых

Я ум свой подальше держу,

Душою --">