Александр Николаевич Островский - Том 4. Пьесы 1865-1867

пытает

Без царского указу, – мукой мучит,

Огнем палит.

Смирной

Да с пыток-то поминки

Берет на нас, на выкуп выпускает,

Испродает напрасно.

Дружина

Обижает

Два года нас. Довольно потерпели,

Пора писать и челобитье.

Староста

Слышу

Давно уж я, что надо челобитье

Царю послать, да только разговоры,

А дела нет.

Смирной

Москва нам дорога,

Доймет тебя московской волокитой.

Староста

Ну брат, ау! Коль завязалась драка,

Так не жалей волос. Во что б ни стало,

Уж только бы избыть его от нас:

Московские убытки разверстаем.

Дружина

Пойдем в избу: всем миром потолкуем.

Сберем голов, таможенных, кабацких.

Староста

Он солон им своим примётом, лезет

Во все дела.

Смирной

Да выборных обрать,

Кого в Москву отправить с челобитьем.

Дружина

А кто ж писать?

Староста

Дьячок напишет земский.

Опять бы нам губных.

Смирной

Не Бастрюкова ль?

Староста

Он нам родной, мы сами выбирали,

А воевод невесть откуда шлют.

Дружина

Да мало ль что: мы жили за губными,

Чего бы нам, и умирать не надо;

Так ссорились да воевод просили.

Староста

Теперь и близко локоть – не укусишь.

Ты подожди, еще губных мы вспомним

И всплачемся об них, да поздно будет.

Уходят на посад. Отворяются воеводские ворота, выходят ключник Неустройко с палкой и слуги с метлами.

Явление второе

Несмеянов, Брусенин, Цаплин, Тыра, Неустройко, слуги и народ.

Неустройко

Живей, живей! Сейчас пойдет боярин

В собор с гостьми. Чтоб у меня кипело!

Зевать не дам; расправа недалеко!

(Грозит палкой.)

Примусь учить, так небу жарко будет.

Ворочайся, да живо! Мнется, словно

Медведь ученый.

Один из слуг

Как еще работать!

Гуляем, что ль? А ты возьми-ка мётлу,

Да помети, чем лаять занапрасно.

Неустройко

Разинул пасть-то! Цыц! Не в дармоедах,

Не то что вы, живу у государя:

Я день-деньской, как отымалка, мычусь,

На части рвусь, куска недоедаю.

А вам одна забота: завалиться

Подальше где, что днем с огнем не сыщешь,

И спать весь день, пока опухнут бельма;

Мол, все равно, работай не работай,

Накормят даром.

Тот же слуга

Даром и побьют.

Тыра

Ну, видно, их не больно жирно кормят:

У нас в посаде только и воруют,

Что воеводские.

Несмеянов

Коль брюхо сыто,

В чужую клеть за ежей не полезешь!

Брусенин

Какие воры, страсть! Концов не сыщешь,

И ни суда, ни правды нет на них.

Тыра

Какой те суд! Вестимо, воевода

Своих людей оправит. Сам не кормит,

Харчей-то жаль, так воровским и сыты:

Чужой-то хлеб дешевле своего.

Неустройко

Ты, смерд, молчи!

Цаплин

А ты что за помещик?

Шут выбегает из ворот, держась за голову.

Явление третье

Неустройко, слуги, Тыра, Цаплин, Брусенин, Несмеянов, шут и народ.

Шут

Ой, ой, убил, убил, прошиб до мозгу,

Проклятый пес, паршивая собака!

Издохнуть бы тебе, как басурману!

И чтоб ни дна тебе и ни покрышки,

Поганому. У! Волк тебя заешь!

Неустройко

Что взлаялся, аль подзатыльник дали?

Шут

Тебе-то что, холопья образина!

И он туда ж

(передразнивает):

«Аль подзатыльник дали?»

Ай, батюшки! убил, убил, по темю.

Костыль сломал, собака!

Неустройко

Пожалеет.

Шут

Меня-то, что ль?

Неустройко

Нет, костыля-то.

Шут

Дьявол!

(Воет.)

Тыра

По лысине вот этак ошарашит,

И до смерти уходит.

Цаплин

Длинны руки

Поотрастил! Держал бы покороче;

Уж больно смел.

Брусенин

Кого ему бояться:

Немало он народу изувечил,

Да терпят все, дают ему повадку,

Не жалются в Москву

Несмеянов

Не испужаешь:

На трех дубах сидит, четвертым подперт.

Неустройко

(шуту)

Что воешь-то? Какой детеныш малой!

Не все ль равно тебе, как псу издохнуть

Под палкой ли, иль пьяному под тыном!

Шут

Не приставай! Всего изъем зубами.

Слуги смеются.

А вам-то что смешно, холопье стадо?

Самих дерут, как сидорову козу,

У вас самих увечья не --">